Читать книгу - "Надрез - Марк Раабе"

Берлин, 28 сентября, 07: 59

Габриэль смотрит на багровую точку в глазу Валериуса в зеркале. Взгляд мужчины по-прежнему направлен на него. Прошло всего две-три секунды с тех пор, как Габриэль открыл дверь в крипту. Но за эту пару секунд он успел заново прожить целую ночь, нет, целую жизнь, в которой все пошло под откос.

– Добро пожаловать, – шипит мужчина.

Сводчатый потолок эхом отражает его голос. Лицо в зеркале – уродливая маска, в которой сошлись воедино триумф, дикая ярость и тревога.

– Валериус… – хрипло произносит Габриэль.

Только теперь, вымолвив это имя, он понимает, что на самом деле находится здесь, что это реальность, явь, а не пространство его кошмаров. Он по-прежнему дрожит, и ему кажется, что его душу только что переместили из тела сорокалетнего мужчины в тело одиннадцатилетнего мальчика и обратно.

– Я должен был это понять, – говорит Валериус, – должен был догадаться, что ты придешь раньше. Но настолько раньше? Ты нарушаешь все правила! – Голос Валериуса дрожит от ярости. – Тринадцатого! – вдруг вопит он. – Я хотел, чтобы ты пришел тринадцатого!

Эхо громом грянуло в ушах Габриэля.

– Ты что, не мог дождаться приглашения? – шипит Валериус, понижая голос. – Мало того, что ты вляпался в дерьмо, нет, тебе еще нужно в нем покопаться, размазать, чтобы воняло сильнее.

У Габриэля сжимаются кулаки. Он смотрит на Лиз, которая пытается повернуть к нему голову. Глаза у нее покраснели, и страх в ее взгляде ранит Габриэля в сердце. Она едва разлепляет пересохшие губы:

– Помоги мне, Габр…

– А ты… заткнись! – напускается на нее Валериус. – Заткнись, слышишь? Не смей шевелиться!

Габриэль чувствует, как кровь шумит в ушах. В груди вспыхивает ярость, и тело само собой начинает движение вперед, к человеку в черном.

Валериус видит ярость в его глазах. Его взгляд полыхает.

– Оставайся на месте! – вопит он, переводя взгляд на промежность Лиз.

Габриэль смотрит туда же…

И замирает.

Дежа-вю обрушивается на него сокрушительным ударом. Вновь ему одиннадцать, он в подвале в лаборатории, хочет кричать, сбежать, разрыдаться… Но нечто большее, чем он сам, вырывает его из детского тела.

И вновь ему сорок, он взрослый. И все же затерян в этом мире, как ребенок. Габриэль смотрит на Валериуса, на его руку, в которой зажат нож.

Нож необычно тонкий, немного похожий на скальпель, только больше. Металлическая рукоять направлена в сторону Лиз и теряется среди лобковых волос.

– Не смей! – рычит Габриэль.

– Совсем чуть-чуть… Если я сдвину лезвие хоть немного, на этот камень хлынет ее кровь, – шепчет Валериус. – А затем… Еще чуть-чуть, совсем немного… И нож дотянется до твоего сына, Габриэль. Или это дочь?

Габриэль прикусывает язык и ощущает вкус крови. Теплая жидкость во рту и металлический привкус словно замедляют его мысли. Страх охватывает его, парализует. Он не может отвести взгляда от лезвия между ног Лиз и ее округлого живота, выступающего над гротескным разрезом в белом платье. Габриэль видит линию, по которой пройдет надрез, если Валериус дернет нож вверх, как он сделал тридцать лет назад в крипте на пленке. Как он поступил с матерью Йонаса.

– Ты только посмотри, – шепчет Валериус, вглядываясь в лицо Габриэля. – Ты снова вспоминаешь, да? Я по тебе вижу… – Его изуродованный лик искажает жестокая улыбка. – Тебе страшно? Ну и правильно. Ты уже видел, на что я способен, верно?