Читать книгу - "Кот да Винчи против Зызы - Катя Матюшкина"

— Тук-тук-тук! — сказал кот, заглянув внутрь.

— Кто там? — раздалось изнутри.

— Это я, кот да Винчи!

— Заходи.

В крохотной гостиной за столом около узкого окошка сидели ежик Агась и суслик Шмутц. Суслик плакал.

— Все, мы опоздали! — сказала белка, сдирая с себя ветки.

— Что у вас произошло? — спросил кот.

— Здравствуйте, звери, — грустно приветствовал вошедших Агась, даже не взглянув на них. — У нас тут горе: Шмутц потерял свои любимые золотые часы!

— Да-а-а! — захрипел Шмутц и высморкался. — Какое горе! Я этого не перенесу!

Мыши переглянулись.

— Как это случилось? — наперебой запищали они.

— Не знаю. После дня рождения скворец, ежик и я вышли от Угухи. Агась пригласил нас в гости. А скворец сказал, что у него срочное дело и он должен на минутку заглянуть к себе. Потом обещал прийти к нам. А когда он убежал, я смотрю, а часов моих золотых нет. Мы с ежом два раза по дорожке прошли туда и обратно. Часов нет, словно сквозь землю провалились. Такие часы были хорошие, показывали минуты, секунды, умели куковать и отбивали каждый час. Я без них как без лап.

— Как же нам тебя жалко! — воскликнула Чуча.

— Значит, часы у тебя пропали сразу же после того, как скворец ушел? — пробормотал кот и прищурился, отчего его зеленые глаза превратились в тонкие полоски.

— Да, так оно и было. Вы не хотите у меня купить подтяжки? — неожиданно спросил суслик. — Это бы меня немного утешило.

— Не хотим! Нам нечего подтягивать, — отказался кот. — Но у меня есть знакомая сова, у которой все время сваливается юбка…

— Вы про Угуху? — сморщился Шмутц. — У нее моих подтяжек завались, я ей целую коробку на день рождения подарил.

Агась снял с печки чайник и стал разливать по кружкам кипяток.

— Садитесь чай пить, — пригласил он.

— Спасибо, но нам нужно немного посовещаться.

Кот выскочил из дома, а вся команда выбежала следом.

Мыши обступили кота.

— Скворец украл часы! — завопила Чуча.

— Ничего непонятно! — возразил Пик. — То есть понятно, что скворец полетел домой прятать шкатулку и часы, но совершенно непонятно, что он теперь сделает! Как он откроет шкатулку без ключа? И зачем ему нужно идти к ежику, если ему нужно идти к сове?

— Тихо! — шикнул кот, оглядываясь по сторонам. — Этот скворец хитрее, чем я думал. Он основательно запутал следы, возможно, он придет к ежу, но еще вероятней, что он пойдет к сове за ключом.

— Сову Пимпочка защитить не сможет, — высказалась белка. — Давайте я побегу туда и скажу, чтобы сова закрылась на все замки и ни за что не открывала двери скворцу, а вы пока устроите засаду тут.

— Это неплохая мысль, — кивнул кот, пристально глядя на белку. Бряка тут же повернулась и поскакала к дому совы.

— Странная эта белка… — протянул Бубуша. — То ее от нас метлой не прогонишь, то сама убегает.

— Пойдемте в дом и возьмем показания у Шмутца и Агася, все-таки не следует забывать, что они тоже пока находятся под подозрением. Белкины бусы сове могли подсунуть и ежик, и скворец, они ведь тоже танцевали с Угухой, — сказал кот, подождав, когда белка скроется за деревьями. — Мне кажется, мы еще очень далеки от разгадки тайны.

Тем временем Белка беспечно скакала в сторону древо-особняка, совсем не предполагая, что ее там ждет.

А в доме совы разворачивались страшные события: бедная Угуха даже и не догадывалась, что преступник так близко.

Сова сидела в кресле и рассуждала о смысле жизни, глядя в окно. Она любила доводить Пимпочку бессмысленными разговорами и сейчас снова пыталась философствовать.

— Ответь мне, Пимпочка, какая от тебя польза? Ладно, можешь и не отвечать. Нет от тебя никакой пользы. Скукотища одна, да и только. Вот как ты думаешь, найдет кот мою шкатулку или нет? Впрочем, разве ты умеешь думать? И когда ты наконец помоешься? От тебя так несет луком, хоть плачь.

— От меня потому пахнет луком, что я вам все утро обед на завтрак готовила, да так много, что хватит и на ужин! — пискнула мышка.

— Ты сама-то поняла, что сказала? — буркнула сова. — И не перечь мне, пойди и помойся! Житья с тобой нет, обо всем приходится заботиться самой.

Пимпочка со вздохами собрала осколки посуды и ушла в подсобную комнату. И тут случилось то, чего никто не ожидал и ожидать не мог. Едва маленькая мышка скрылась за дверью, как там раздался ужасный грохот и отчаянный писк.

Но сова так заговорилась, что пропустила шум мимо ушей. А ведь если бы она чуть-чуть напрягла свой острый слух, то обязательно услышала бы звуки борьбы в кладовке и, возможно, успела бы позвать кого-нибудь на помощь. Однако Угуха беспечно болтала и не заметила, как из подсобной комнаты вышла уже совсем не ее служанка, а тот, кого больше всего на свете боялась увидеть хозяйка древо-особняка.

— Вот о чем я сейчас подумала, Пимпочка: может, мне еще одного слугу себе нанять? — продолжала сова. — Скворца или белку. Как, по-твоему, пойдет белка ко мне в услужение?

Сова оглянулась, требуя ответа, и застыла с открытым клювом.

— Ну что, сова, попалась?! — послышался скрипучий голос.

Глава 7. Допрос свидетелей

Кот, прежде чем вернуться в дом к ежу, дал мышатам ценные и очень важные указания:

— Нам предстоит сложная операция: нужно будет вы спросить у ежа и суслика все о дне рождения и шкатулке и в то же время не проговориться, что мы знаем о краже. Мы скажем, что мы поклонники Дзыня. Все это я беру на себя, а вы молчите и кивайте. Понятно?

Мышата дружно кивнули.

— А что если у нас не получится? — пролепетала Чуча, но кот уже вошел в дом, и сыскным мышакам ничего не оставалось, как войти следом.

В доме ежа все было по-прежнему. Агась разливал чай из большого красного чайника, а Шмутц, прихлебывая из чашки, рассказывал о своем горе.

— О, звери! Заходите, садитесь пить чай! Я всегда рад гостям, — сказал ежик, — сейчас и вам налью.

— А для кого эти чашки? — спросила Чуча, показывая на стол, где уже стояло семь полных чашек чая.

— Вот уж не знаю, — честно признался еж, — наверное, еще кто-то придет…

— Почему вы не спрашиваете, кто мы такие? — вдруг спросил Пик.

Ёжик почесался и неуверенно пробубнил:

— Ну, вы эти, как вас там… кот и мошки, то есть, тьфу, мышки.

— У нашего Агася с сегодняшнего дня проблемы с памятью, — грустно объяснил суслик. — Спорим, что он уже забыл о моих часах?