Читать книгу - "Считайте это капризом - Елена Яковлева"

Первой Марининой мыслью было: ее ограбили! Как только она так подумала, так сразу воздала хвалу собственной мудрости и дальновидности: по крайней мере, деньги и документы остались при ней, поскольку лежали в сумке, а сумку она брала с собой на пляж. Вздохнув, она принялась подсчитывать потери и с удивлением поняла, что ничего из ее вещей не пропало. Все было в целости и сохранности. Чудеса! Может, в ее отсутствие в комнате просто убирали? Тогда с кроватями все более-менее ясно, чего нельзя сказать про шкаф. Трудно назвать уборкой, когда кто-то роется в твоих вещах! Такое ощущение, будто в комнате что-то целенаправленно искали. Такое объяснение Марине понравилось еще меньше, чем первая догадка об ограблении. По крайней мере, кража была фактом хотя и крайне неприятным, но вполне обыденным, а вот обыск...

Забыв о саднящем теле, она выскочила в коридор. Дежурной по этажу на привычном месте за столом не оказалось, зато где-то вдали слышался заунывный звон ключей на большой связке. На него-то Марина и пошла и очень скоро наткнулась на худенькую женщину в блеклой униформе, видимо сменщицу Ксении Никифоровны, похожую на маленькую, юркую ящерку. Сменщица управлялась с грязным бельем, скомканным в огромный куль, с остервенением заталкивая его ногой в узкую дверь подсобки. Куль проходить не желал.

- Извините... - пробормотала Марина, пытаясь привлечь к себе внимание. Ящерка ее, безусловно, услышала, но не торопилась отвечать, пока не расправилась с бельем. Как только ей удалось его запихнуть в подсобку, она захлопнула дверь и заперла ее, изрядно повозившись с ключами, прежде чем нашла на связке нужный. Уже после этого она обернулась и осведомилась, даже не удостоив Марину взглядом:

- Что вы хотите?

- Видите ли, - сбивчиво доложила Марина, - пока я была на пляже, кто-то побывал в моей комнате и рылся в моих вещах... - Последние слова она произнесла со звенящей обидой в голосе.

Ящерка немедленно приняла "стойку":

- Украли что-нибудь?

- Да нет... По крайней мере на первый взгляд.

Последовала сухая команда "пойдемте", и Марина понеслась за сменщицей Ксении Никифоровны, с ходу развившей прямо-таки сверхзвуковую скорость. Уже в комнате она внимательно огляделась, вертя маленькой сухой головкой, даже, как показалось Марине, принюхалась, потом попробовала балконную дверь и осведомилась:

- Так что у вас тут произошло?

- Кто-то открывал шкаф и перекладывал мои вещи, - отчеканила Марина и для вящей убедительности широко распахнула дверцу гардероба.

Ящерка заглянула в шкаф и перевела взгляд на Марину:

- Так у вас что-нибудь пропало?

- Да нет же. - Марина уже догадалась, что дежурная принимает ее то ли за фантазерку, то ли за особу редкой капризности и подозрительности. Просто все лежит по-другому!

Может, Ящерка так и подумала о Марине, только вслух произнесла совсем другое:

- Вы случайно не оставили лоджию открытой?

- Что вы, - возразила Марина, - я всегда ее закрываю.

Однако сомнения в Ящеркином взоре не убавилось. И она задала еще один идиотский вопрос:

- Может, вы забыли номер запереть?

- Да не забыла я, не забыла, - взмолилась Марина.

- Но у вас ничего не пропало? - уточнила дежурная.

- Ничего, - устало подтвердила Марина.

Ящерка еще раз оглядела комнату, потом привычно пересчитала простыни и полотенца и удалилась, заметив на прощание:

- Не знаю, не знаю, кто тут мог у вас рыться? Все целое, ничего не пропало... Перепутали вы что-нибудь, наверное. В пансионат пускают по визиткам, ключи на месте... Сдайте, если хотите, ценные вещи в камеру хранения.

- Спасибо за совет, - уныло отозвалась Марина.

Оставшись одна, она вылила половину содержимого кефирного пакета в стакан, не забыв предварительно его как следует вымыть, и, запрокинув голову, медленно выпила. Оставшимся кефиром она смазала свои полыхающие плечи и бедра. На обед Марина не пошла, на ужин тоже, потому что чувствовала себя преотвратно, причем как физически, так и морально. Ночью она почти не спала, лежала и от нечего делать перебирала воспоминания. Как назло, на память не приходило ничего хорошего. И только под утро ей посчастливилось забыться зыбким, некрепким сном.