Читать книгу - "Леди Феникс - Татьяна Полякова"

- Она считает, что я не подхожу их компании.

- Чепуха.

- Не считайте меня дурой, - очень резко ответила девица. -Ее друзья нарочно начинают болтать по-английски, чтобы показать, что яполнейшее ничтожество. Конечно, они закончили спецшколу, а я, по их мнению,явилась сюда из дикой глуши.

- Не преувеличивай. Уверена, ничего подобного им в голову неприходит, - очень мягко возразила Нина.

- Все равно я их терпеть не могу. Строят из себя не поймичто.., золотая молодежь, блин.

- Кажется, я тебя просила, - начала Нина, девушка подняласьи, вздернув подбородок, быстро покинула столовую. - Извините, - вздохнулахозяйка.

- Не понимаю, почему ты это терпишь, - не удержалась еесестра.

- Перестань. Они все такие в этом возрасте. У нее умерламать, она переживает... Чужой город, чужие люди...

- Вот именно, чужие. Не мешало бы вести себя по-человечески,раз уж она живет в твоем доме.

- Пройдет время, и все наладится. И с Леночкой ониподружатся.

У меня создалось впечатление, что эти слова она произноситдля себя, а вовсе не для нас, Нина вздохнула и, точно опомнившись, улыбнулась.Я прошла к окну и, желая разрядить обстановку, заметила:

- Прекрасный вид.

- Да, места здесь красивые.

Вот тут мое внимание и привлекла одинокая фигура, возникшаяна пустынной улице. Молодой человек, в котором я без труда узнала Влада, быстрошел к дому Зотовых, но вдруг замер, пару секунд смотрел на мою машину и слегкапопятился, а потом весьма поспешно свернул в переулок. "Интересно", -едва не произнесла я вслух и чуть переместилась вправо, чтобы не потерять юношуиз вида. Ирина Константиновна с увлечением расхваливала местные красоты, такчто я могла продолжать наблюдение. Влад звонил по телефону с хмурым выражениемна физиономии. Не успел он сунуть мобильник в карман, как из калитки домаЗотовых вышла девушка, невысокая, худенькая блондинка в узких брючках. Владшагнул ей навстречу и стал что-то говорить, кивнул на мою тачку и нахмурился.Девушка стояла ко мне спиной, опустив голову и не глядя на Влада. Потом пожалаплечами и пошла к калитке, вдруг подняла голову и посмотрела в мою сторону.Взгляды наши встретились, она тут же отвернулась и через мгновение исчезла измоего поля зрения.

- Это моя дочь, - услышала я над ухом, Нина стояла рядом и слегкой усмешкой смотрела на меня.

- Красавица, - ответила я, широко улыбаясь. - Учится вшколе?

- Да. В одиннадцатом классе. Хотите посмотреть дом? -предложила она и повернулась к сестре:

- Ира, будь добра, скажи Екатерине Владимировне, чтобынакрывала на стол.

- Хорошо, - кивнула Ирина Константиновна в некоторомзамешательстве.

- Вот здесь гостиная, - пересекая холл, сообщила Нина. -Окна выходят в сад. Правда, он так мал, что назвать его садом можно разве что сбольшой натяжкой.

Мы вошли в гостиную с белым роялем у окна, и Нинапродолжила:

- Я музыкант по образованию. Правда, теперь редко сажусь заинструмент. Вы ведь пресс-секретарь Кондратьева? Мы с вами встречались, вы,должно быть, не помните. Пока был жив муж, нас приглашали на все приемы. Атеперь про меня вроде бы все забыли.

- Это легко поправимо, - выдала я дежурную улыбку.

- Не трудитесь. Вы живете вместе с Кондратьевым? Уверена,сестра об этом знает. Он что, действительно собрался купить здесь дом?

- Почему бы и нет? - пожала я плечами.

- Бросьте, зачем ему это?

- Неплохое вложение денег.

- Ольга... Сергеевна, кажется? Не знаю, что вам наговориламоя сестра, только у меня все в порядке. И я не желаю, чтобы кто-нибудь совалнос в мои дела.

- Я даже еще не пыталась, - как можно мягче ответила я, онапокачала головой.

- И я не нуждаюсь в помощи. Вы поняли? Сестра не взлюбилаЮлю. И выдумывает бог знает что. Видите ли. Юля - дочь сестры моего мужа.Когда-то они здорово поссорились и долгое время не общались. Такое бывает междуродственниками. Несколько раз муж пытался наладить с ней отношения, но впоследний момент отступал, боялся, что она не захочет иметь с ним дело. Онажила очень скромно, воспитывала дочь одна, муж ее умер, Гриша мог бы помочь ей,но.., наверное, это трудно объяснить, я и сама не очень хорошо его понимала.Теперь, когда ни Гриши, ни его сестры уже нет в живых, моя обязанность помочьее ребенку. Я считаю, какая-то часть денег мужа по праву принадлежит ей.Уверена, он бы поддержал меня.

- Вы вправе поступать, как сочтете нужным, - пожала яплечами.

- Надеюсь, вы поняли меня и не станете проявлять досужеелюбопытство.

Зря она это сказала. До той минуты я была склонна ей верить.Муж испытывал вину за то, что жил распрекрасно, в то время как сестрабедствовала, и супруга решила в память о нем осчастливить сироту, чтобы на томсвете он чувствовал себя комфортнее, но в последнем ее высказывании ощущалосьоткровенное беспокойство, даже страх, так что я поняла: не все так просто. Вэтот момент в комнате появилась Ирина Константиновна.

- Как вам, понравился дом? - спросила она, поглядывая то наменя, то на сестру.

- Дом великолепный, - ответила я, и мы вместе покинулигостиную.

Далее экскурсию продолжили втроем, она не заняла многовремени, и вскоре я поспешила откланяться. Ирина Константиновна осталась ссестрой, что меня вполне устроило. Я поразмышляла над странностями судьбы. Неуспела я появиться в доме, как выяснилось, что дочка хозяйки знакома с Владом.Скорее всего девчонка из компании роллеров, Влад приехал ее предупредить о моемвизите и угрозах, а увидев мою машину, не рискнул войти в дом. Выглядел онхмурым и явно озабоченным. Все вроде бы ясно, и все-таки странно, как сводитлюдей случай. Я покачала головой, и тут мое внимание привлекла племянницаЗотовой. Юля довольно поспешно шла впереди, я притормозила и посигналила,девушка повернулась и в замешательстве остановилась, ожидая, когда я подъеду.

- Хочешь, подвезу? - сказала я, распахивая дверь.

Она пожала плечами и села рядом. Я тронулась с места,спросив:

- Тебе куда?

- На Соборную площадь.

- Отлично. Нам по пути.

Девушка кисло улыбнулась и задала свой вопрос:

- Поговорить хотите?

- О чем? - подняла я брови.

- Ладно, не прикидывайтесь. Стали бы вы меня подвозить, еслибы вам что-то не понадобилось.

- Занятно, - хихикнула я. - Тебе никто не говорил, чтодоброе дело иногда сделать приятно, особенно если это ничего не стоит.