Читать книгу - "Ты меня любишь - Кэролайн Кепнес"

— Она хочет в итальянский.

— Именно так. И еще она все время мерзла из-за того, что не взяла куртку. Мы зашли навестить старых друзей, которые держат магазин гитар. Они как семья… — Ты замолкаешь и пожимаешь плечами. — В общем, обедали мы просто булочками на пароме. Тот еще момент для материнской гордости, понимаешь?

Ты улыбаешься и вдруг меняешь тон:

— А ты, Джо, хочешь детей?

Вопрос с подвохом. Номи учится в старшей школе, и если ты больше не планируешь рожать, а я скажу, что хочу малыша, то у тебя появится причина оттолкнуть меня. Однако ответить отрицательно я тоже не могу, иначе ты решишь, что я не подхожу на роль отчима.

— Я живу по принципу «будь что будет».

— В этом разница между мужчинами и женщинами. У вас на пороге в любой момент может появиться ребенок с генетическим тестом под мышкой, типа «Привет, пап!».

Если б ты только знала всю правду… Я улыбаюсь.

— А как насчет тебя? Ты хочешь еще детей?

— Ну… Знаешь, рождение Номи стало для меня большим подарком, изменившим всю мою жизнь. И последнее время я понимаю, что скоро она повзрослеет и начнется новая глава. Не уверена насчет малыша, а вот свой книжный магазин я бы открыла.

Ты затихаешь, представляя нас вдвоем в «Борделе». Засовываешь руки в карманы и, немного помолчав, спрашиваешь:

— Как отдохнул с мальчишками?

И голос твой дрожит от волнения (все-таки первое свидание).

Мне нравится эта твоя новая сторона, Мэри Кей. Ты ревнуешь. Заводишься.

— Все как обычно… Пиво, чипсы, девочки, — подначиваю я тебя.

— С кем-то познакомился?

Ого, да ты, похоже, уже по уши в меня втрескалась. Я не могу сдержать улыбку и продолжаю тебя дразнить.

— Да, вроде того… Но потом одна коллега прислала мне сообщение, и я всех слил.

Ты знаешь, что я говорю о тебе, и пожимаешь плечами — чуть сдержанно; это напоминание о том, что хотя мы и родственные души, но пока еще не настолько близки. И сейчас — на ходу, посреди улицы — не лучшее время для решительного шага.

— Шутка. Я не снимаю телочек в барах, и вообще никого специально не ищу.

Покойная Бек сама пришла в мой книжный магазин. И ты сама устроилась на работу в мою библиотеку.

— Для меня главное не внешность, а химия.

Мне показалось или ты только что немного выгнула спину? Нет, не показалось, так и есть.

— Ясно, — говоришь ты. — Я понимаю.

В разговоре повисает естественная, сексуальная пауза. Будь мы сейчас на оживленной четырехполосной магистрали в Лос-Анджелесе, я бы взял тебя за руку. И мог бы даже поцеловать. Но это остров, и здесь не спрячешься от чужих глаз. Наша прогулка подходит к концу. Ты открываешь дверь в кафе, и мои глаза превращаются в сердечки, как в старом мультике. Внутри все красное, как наше алое ложе. Ты выбрала это место неспроста. Ты знаешь хозяина, он приятный человек — у него обручальное кольцо на пальце. И он говорит, что твой диванчик свободен. Не твой, а наш.

Мы садимся друг напротив друга. Наконец-то ты вся в моем распоряжении, а я — в твоем.

Тянешься к меню, хотя ела здесь не один раз.

— Я всегда заказываю одно и то же, но сегодня хочу попробовать новое, — говоришь ты.

Рядом со мной тебя тянет на эксперименты. Я улыбаюсь.

— Порекомендуешь что-нибудь?

— Тут все вкусно. Но я бы советовала взять на гарнир жареную картошку, к примеру.

Ты заказываешь чили, а я — клубный сэндвич и картошку, конечно. Ты улыбаешься мне, но потом что-то отвлекает твое внимание. Ты выпрямляешься и машешь.

— Меланда! Я здесь!

Предполагалось, что это будет интимный обед: ты, я и картошка, но твоя подруга Меланда уже топает к нашему дивану. Огромные сиськи, словно взятые по дешевке оптом, обтянуты майкой из массмаркета; она прет напролом, как защитник на квотербека в футболе^[5]. Как будто жизнь — это война. На одежде видны потеки пота (эй, Меланда, вообще-то тут люди едят), и ей явно не помешает консультация специалиста по фильтрам в «Инстаграме», потому что отличие от реальности слишком разительное. Ты посылаешь ей воздушный поцелуй и говоришь, что она отлично выглядит (вранье!). Спрашиваешь, какими судьбами ее сюда занесло. Ты что, испытываешь меня?

Хозяин приносит Меланде меню. Та раздувает ноздри, неоправданно поглощая драгоценный кислород.

— У меня только что был крайне неприятный инцидент с Барри, учителем математики. Он, видите ли, считает, что, как «отец дочерей», имеет право меня наставлять.

Ты смотришь на меня и, явно чувствуя фальшь в словах подруги, добавляешь:

— Меланда хочет организовать некоммерческую организацию для местных девушек…

Твоя грудастая подруга прикусывает губу в знак протеста, ты в ответ подталкиваешь ее локтем и исправляешься:

— Для молодых женщин.

Она морщится, ты примирительно разводишь руками.

— МК имеет в виду, — обращается Меланда ко мне, — что я строю инкубатор для молодых женщин. Видел, наверное, плакаты в библиотеке. Называется «Будущее за женщинами».

— Да, конечно.

Наряду с призывами к девушкам «установить границы», там везде навязчивые приказы использовать ее хештег во всех своих постах. #МеландаМатриархатРазгромитПатриархат… Только вот молодые женщины что-то не слишком торопятся продвигать ее бренд.

— Ну и?.. — настаивает она.

— Всецело поддерживаю.

Рядом с ней ты ведешь себя по-другому — сдержаннее, осторожнее. Такова человеческая природа: мы всегда приспосабливаемся. Я знаю людей ее типа. Она терпеть не может вопросы — ей нужна лишь похвала, поэтому я говорю, что это гениальная идея, и умалчиваю, что того же самого можно добиться, не будучи такой сволочью, как она.

— Я уже все продумала. Мы запускаемся в начале следующего года, — сообщает Меланда, словно мне это интересно, и берет твой стакан с водой. — Кстати, МК, ты прочитала последний вариант общей концепции?

Ты виновато оправдываешься и достаешь из сумочки пакетик сахарозаменителя. Она делает такую мину, словно это косяк или биография Билла Косби^[6].

— О нет, дорогая, — принимается причитать она. — Хватит себя травить.

Ага, вот и попалась. Подсознательно она хочет твоей смерти, но пока даже сама этого не понимает, а ты и не догадываешься. Как грустно…

— Знаю, — откликаешься ты, — но все никак не могу бросить.