Читать книгу - "На поле Фарли - Риз Боуэн"

– Ничего не поделать, леди Вестерхэм, придется вам его взять, – заявила она голосом, вселявшим трепет не в одно поколение девочек. – Кроме вас просто-напросто некому. Да и дом, согласитесь, у вас самый большой в округе.

И уехала, а мальчик так и остался стоять в мраморном вестибюле, восхищенно таращась на богатую обстановку. По стенам было развешано оружие, с портретов в тяжелых рамах на Алфи с отвращением косились предки владельцев поместья.

– Нет, ну какая возмутительная наглость! – взорвался лорд Вестерхэм, когда жена рассказала ему новость. – Кем себя вообразила эта проклятая баба, чтобы нам приказывать? Такие людишки понятия ни о чем не имеют! Куда мы запихнем этого голодранца? У нас и так уже две трети дома отняли солдаты, осталось одно чертово крыло – кстати, дьявольски неудобное. Мне что, положить лондонского оборвыша на раскладушке у себя в спальне? Или нет, давай пристроим его в постель к нашим дочкам!

– Не кричи, Родди, – спокойно сказала леди Вестерхэм. За тридцать лет она успела привыкнуть к подобным вспышкам. – А то у тебя глаза выскакивают из орбит, не самое приятное зрелище. Все-таки идет война, нужно помогать людям. Я понимаю, почему многим кажется, будто нам повезло больше, чем им.

– И поэтому они ждут, что мы позволим мальчишке из трущоб носиться по всему дому? Не удивлюсь, если он стянет столовое серебро. Так не пойдет, Эзми, не пойдет, и все тут. Как прикажешь пить джин с тоником в кабинете, если в любой момент туда может ворваться какой-то маленький кокни? Скажи этой Хемп-как-ее-там, что мы не согласны, и дело с концом.

– Но, Родди, бедняжке надо где-то жить, – мягко заметила леди Вестерхэм. – Нельзя же отправить его обратно под бомбы. А вдруг у него погибли родители? Представь, что тебя в его возрасте разлучили с родными и близкими.

– А наши фермеры?

– Они уже взяли детей.

– А работники? Неужели у нас не найдется лишнего коттеджа?

– Но не оставим же мы ребенка одного в пустом доме. – Она замолчала, задумавшись. – Знаю! У Роббинсов освободилась спальня, ведь их сына мобилизовали. Роббинс, конечно, не самый дружелюбный человек на свете, но зато его жена отлично готовит. Бедного мальчика неплохо бы подкормить.

Алфи, который по-прежнему стоял в вестибюле, дрожа от холода, слушал этот разговор с замирающим сердцем. Никому в голову не пришло, что больше всего он боялся попасть именно в такое вот место, где полно привидений и можно ненароком что-нибудь разбить. Но коттедж, где хорошо готовят, – совсем другое дело.

– Подержи-ка уздечку, я слезу, – велела Фиби, вырвав Алфи из задумчивости.

Приказывать она привыкла, это было заметно. Мальчик повиновался, хотя никогда прежде не прикасался к лошади. Пони стоял с равнодушным видом. Фиби выпростала ноги из стремян, спрыгнула на землю и тут же направилась к конюшням. Алфи ничего не оставалось, как последовать за ней, ведя пони за собой. Едва они завернули за угол, как к ним, размахивая руками, подбежал раскрасневшийся от волнения грум.

– Вам не следовало ездить на Снежинке без меня, миледи! Ведь вы знаете, как распорядился его сиятельство.

– Вздор, Джексон. Вам же известно, что я отлично езжу, – вызывающе вскинула голову Фиби.

Пони повторил ее движение, едва не вырвав у Алфи поводья.

– Спору нет, миледи, наездница вы великолепная, – отвечал грум. – Но сдается мне, вашего батюшку больше беспокоит солдатня, которая тут нынче шастает. Небезопасно, говорит, даже в собственных владениях.

Фиби зарделась, но спорить не стала.

– Можете увести Снежинку, – сказала она. – Мне нужно сообщить отцу кое-что важное.

Грум забрал пони, а Алфи поспешил вслед за Фиби, которая, не сказав ему ни слова, направилась к дому. Пришлось даже припустить бегом, чтобы догнать ее на ступеньках крыльца. «Может, не ходить за ней?» – подумал было мальчишка. Пусть себе идет, а он улизнет домой и наконец-то позавтракает. Но в последнюю секунду, когда тяжелая дверь почти закрылась, девочка обернулась и придержала створку, бросив нетерпеливо:

– Алфи, ну что же ты копаешься, давай поживее.

И снова ошеломивший его в прошлый раз вестибюль. Звук их шагов по мраморному полу отдавался эхом под высокими расписными сводами потолка. По главной лестнице спускались офицеры.

– Давайте им скажем, – шепотом предложил Алфи.

– Я же говорила, это папина земля. Он должен узнать первым, – прошипела в ответ Фиби.

Она прошла мимо кивнувших ей военных и повернула налево. Длинная галерея, опоясывавшая здание изнутри, была перегорожена листами фанеры, в которые была вставлена новенькая дверь с табличкой «Семейные апартаменты. Посторонним вход воспрещен». Фиби распахнула дверь, и Алфи завертел головой, разглядывая непривычное убранство. Лепной потолок украшали позолоченные тюдоровские розы, на обшитых дубовыми панелями стенах охотничьи трофеи, то есть головы убитых животных, чередовались с гобеленами, тоже на тему охоты. Мальчику это показалось жутковатым, но Фиби шагала вперед, не обращая на эти ужасы внимания.

Пройдя через коридор, они очутились в другом вестибюле с боковой лестницей поскромнее. Фиби оглянулась на спутника:

– Надеюсь, он уже встал. Наверняка встал.

На звук ее голоса вышел дворецкий:

– Катались верхом, миледи? Прекрасная погода, не прав…

– Вы не видели моего отца, Сомс? – перебила Фиби. – Он мне нужен немедленно. Это очень важно.

– Я заметил, что его сиятельство сошел вниз несколько минут назад, миледи, но не уверен, куда именно он направился. Вы желаете, чтобы я пустился на поиски?

– Оставьте, мы сами его найдем. Пошли, Алфи. Па? Па, ты где?

И Фиби заспешила по новому коридору, стены которого были увешаны фамильными портретами.

Лорд Вестерхэм сидел за завтраком, собираясь приняться за кеджери, горкой высившееся на тарелке. Слава богу, на свете еще есть копчушки, думал он. В наши дни это одна из немногих вещей, у которых остался хоть какой-то вкус. Да и те нынче нечасто появлялись у местного торговца рыбой – с началом войны лишь немногие храбрецы осмеливались выходить на лодках в Северное море. Но когда копчушки все-таки поступали в лавку, продавец всегда откладывал парочку для Фарли и сообщал в поместье, а его жена поясняла: «Я ведь помню, как его сиятельство любит копчушки». В старые добрые времена каждому досталось бы по паре рыбешек на завтрак, но теперь миссис Мортлок приходилось выкручиваться как сумеет, и она начала добавлять немногочисленные копчушки в кеджери вместо привычной пикши.

Не успел Вестерхэм отправить в рот первую порцию ароматного рассыпчатого риса, как за дверью послышался шум. «Кажется, это голос Фиби», – подумал лорд, и в комнату влетела младшая его дочь собственной персоной.

– Это ты тут устраиваешь тарарам? – недовольно воззрился на нее отец, потрясая вилкой. – Разве гувернантка не научила тебя хотя бы основам приличного поведения?