Читать книгу - "Задача с одним бриллиантом - Мария Жукова-Гладкова"

— Юля, а вы можете зайти к Ксении?

— Могу, — ответила я, взглянула на врача и Сан Саныча.

— У Ксении началась истерика при виде мамы, — невозмутимо сообщил врач.

— Юль, зайди, — попросил Сан Саныч. — Может, тебе она больше скажет. А Пашка все заснимет. Вы не возражаете? — Следователь посмотрел на маму Ксении.

— Записывайте. Мне потом копию можно?

В общем, мы с Пашкой отправились в платную палату. Ксения была в сознании, но лежала бледненькая и покашливала. Вполне могла простудиться, полежав в ноябре на холодной земле. На свою маму она была совершенно не похожа. Я дала бы ей лет восемнадцать. Наверное, так и есть. Вероятно, она студентка то ли первого, то ли второго курса. Вчера я ее толком не рассмотрела, да и выглядела она иначе.

Я улыбнулась и спросила:

— Ксюша, поговорим?

— Я вас вчера по телевизору видела, — произнесла девушка.

— Ну а теперь ты сама попадешь в телевизор. Если хочешь. Сказать что-то желаешь?

Я села рядом с кроватью. Пашка держал камеру наготове, но пока не снимал. Ксения прикусила губу.

— А вы все покажете, что я скажу?

— Покажем, но необязательно в «Криминальной хронике». У меня в программе мы скажем, что ты жива и жить будешь. Но у нас есть и другие передачи. По-моему, твой случай больше подходит для них, например для программ, посвященных взаимоотношениям поколений. Это будет решать руководство нашего канала.

— Я к родителям хочу обратиться, — очень по-взрослому сказала Ксения. — Чтобы не лезли в жизнь детей.

Это я и предполагала. Ксения высказалась, правда, довольно сумбурно, Пашка все записал. Передам коллегам.

Потом Ксения спросила, где ее смартфон. Я предложила спросить у следователя, который придет после меня, заверила, что ничего не пропадет, рассказала, что сама его видела прошлой ночью вместе со всем содержимым ее рюкзачка.

— Юля, а где Слава? В этой больнице или в другой?

Значит, она еще не знает?!

— Не могу сказать, — ответила я, хотя предполагала, в какой морг отвезли тело Славы. Но пусть ей о смерти парня сообщит кто-то другой. — Я знала, куда тебя повезли, потому что тебя забрали врачи, с которыми я неоднократно пересекалась. И тут сейчас мой знакомый следователь. Его зовут Сан Саныч, он очень хороший дядька. Поговори с ним. У него три дочери, одна постарше тебя, а две помладше. Расскажи ему все, как было, ладно?

Ксения кивнула. Но ее явно что-то мучило.

— Ксюша, что именно тебя беспокоит? — мягко спросила я.

— Юля, вы не посчитаете меня сумасшедшей?

— Нет, Ксюша.

«Знала бы ты, что мне доводилось видеть и слышать за годы работы криминальным репортером!»

— Понимаете, мы вчера со Славой видели призрака. Или кого-то… Он сам сказал, что он наш ангел-хранитель.

«Бомж? Который позвонил и фактически спас жизнь хотя бы Ксении?»

— Еще он что-то говорил? — спросила я невозмутимо.

— Чтобы мы домой шли. Нечего ночью делать на кладбище. Говорил, что покойники иногда встают. Тогда нам не поздоровится.

«Это явно чтобы вы ушли».

— Но говорил с акцентом.

— С каким?

— По-моему, это англичанин. Я в школе учила английский и французский, а теперь мама отправила меня на итальянское отделение.

— А ты кем хочешь стать? — спросила я.

— Врачом. И Слава хочет. У него денег нет, чтобы в институт поступить. Он в училище пошел и санитаром работает. У него мама медсестра. В свое время не смогла выучиться на врача. А отец был военным врачом, погиб, когда Славе двенадцать лет было. Еще две сестренки-близняшки у него. Слава помогает маме, как может. То листовки раздает, то в каких-то промоакциях участвует. Я вместе с ним работала, чтобы ему помочь заработать.

Да уж, помог маме. Но хоть еще дети остались.

— А как его мама к тебе относится?

— Плохо. И моя к Славе плохо. У Славы всегда были теплые отношения с мамой. Они никогда раньше не ругались. А из-за меня стали. Он говорил, что дома просто невозможно находиться.

Но меня интересовали не отношения Ксении и Славы с мамами, а ночной посетитель кладбища.

— Во что он был одет?

Ксения задумалась.

— Не помню, — сказала она. — Лопату помню, а одежду нет. Во что-то темное. Длинный черный плащ? Длинное черное пальто? Да, шляпа была, надвинутая на глаза.

Что англичанин (или не англичанин) собирался копать ночью на кладбище?! И разве призраки ходят в черном? По-моему, как раз в белом. Хотя я не специалист в этом вопросе.

— Ты его узнаешь, если еще раз увидишь?

— А я его лица не видела, — произнесла Ксения. — Мы посчитали невежливым направлять фонарик ему в лицо. И он был без фонарика. Или не доставал его. Этакий черный человек. Но голос узнаю.

— Откуда он появился?

— Не знаю, — сказала Ксения. — И как ушел, тоже не знаю. Мы на него… не очень обратили внимание. Я просто сейчас вспомнила. Вы у Славы спросите. Может, он больше помнит. Я на акцент обратила внимание. Я знаю, как англичане по-русски говорят.

Я не стала говорить, что у Славы больше ничего спросить нельзя.

Вместо этого я пожелала Ксении здоровья.

— Теперь я хочу жить! — улыбнулась Ксения. — Может, и мама теперь не будет против Славы. Поймет, на что мы готовы ради любви.

Я вышла из палаты, отправила туда Сан Саныча. Врач уже ушел. Мама Ксении поджидала меня в коридоре, она протянула мне бумажку с адресом, на который попросила прислать запись.

— Спасибо, Юля, — сказала мне мама Ксении усталым голосом.

Я ничего не ответила.

— А откуда вы узнали про Ксюшу со Славой? Или вы по другим делам поехали ночью на кладбище? Ксюшу случайно нашли?

— Бомж позвонил. От него же узнали и про двух предыдущих.

Мама Ксении задумчиво кивнула. Мы с Пашкой больницу покинули.

Но ведь звонить мог и не бомж, а «призрак». Люди же редко представляются, когда звонят в наш холдинг с подобными сообщениями.