Читать книгу - "Камни вместо сердец - К. Дж. Сэнсом"

– Такова моя работа, сэр, – отозвался Амброуз и, поклонившись, оставил меня.

Я постучал в дверь комнаты Джека. Он открыл без промедления:

– Хорошо, что ты вернулся.

– А чего это ты сидишь взаперти в такой превосходный день? – посмотрел я на него с любопытством.

– Я устал от этой докучливой задницы, то есть управляющего и его подручных, которые следят за каждым моим шагом. Боже, сколько на тебе пыли!

– Позволь-ка мне сесть. – Я опустился на соломенный тюфяк. На нем лежали два адресованных мне письма, одно от Уорнера, другое от Гая. – Что слышно от Тамасин?

– Она написала мне в день нашего приезда сюда. – Прислонившись к двери, мой клерк достал письмо из-за пазухи. – Гай говорит, что у нее все в порядке. Она по-прежнему считает, что родит девочку. Мне не хватает ее.

– Понимаю. Но на следующей неделе мы будем дома.

– Молю Бога об этом.

– Как тут вели себя Хоббеи?

– Я не видел ни хозяина, ни Абигайль. Мне позволено есть на кухне, но в дом меня не пускают. Сегодня утром мальчишки опять практиковались в стрельбе. Мы с Фиверйиром присоединились к ним. Но тут из дома выскочил Дирик и прогнал нас: дескать, Фиверйир ему нужен, а нам незачем докучать молодым джентльменам. – Джек нахмурился. – Так и хотелось дать ему сапогом в задницу и пинать до самого дома!

– Не тебе одному. Но он будет только рад, если я потеряю самообладание.

– А мне жаль малыша Сэма. Стрелок из него такой же, как из Ламкина. Дэвид смеется над ним, но Хью относится к нему спокойно. Наверное, рад возможности поговорить с кем-нибудь кроме Дэвида.

– Судя по всему, мало кто прежде доброжелательно относился к Фиверйиру…

– У меня есть кое-какие новости из деревни.

– Рассказывай.

– Вчера вечером я сходил туда – выскользнул через задние ворота. У деревенских есть таверна, и я спросил мастера Эттиса. Его привели, и мы выпили, а потом пошли в его дом. Кстати, лучший в деревне. Он возглавляет партию борцов за общинные земли. Я сказал ему, что ты работаешь в Суде по ходатайствам.

– Но он будет молчать об этом?

– Да. Я помог ему составить прошение в суд и сказал, что, вернувшись в Лондон, ты сможешь взяться за это дело. Если он поможет нам с информацией.

– Как он отреагировал?

– Обещал перерезать мне глотку, если я обману его. Блефовал, однако: после он сказал мне, что у них в доме есть осведомитель, который подтвердил, что мы здесь по делам Хью.

Я уже собирался вскрыть письмо Уорнера, но немедленно поднял голову:

– Кто же это?

Барак улыбнулся:

– Старая Урсула, которая работала на монахинь. Люди Эттиса вне себя от ярости. Хоббей явным образом пытается не просто отобрать половину их леса, полагаясь на собственное толкование старой грамоты, но также хочет согнать отсюда людей. Фальстоу предлагал хорошую цену беднейшим домохозяевам с тем, чтобы они убирались отсюда. A кое-кому из местных дали работу по подготовке этой охоты.

– Разделяй и властвуй. А как настроены остальные хойлендцы? Готовы они довести дело до суда?

– На мой взгляд, готовы. Большинство поддерживает Эттиса. Они понимают, что, если у них отнимут общинные земли, деревня умрет. Эттис сказал, что Хоббей сделал ошибку, пригрозив послать лесорубов в деревенский лес. Он приставил им нож к горлу. Кстати, Эттис считает, что решение это было принято самим Хоббеем. Фальстоу действует более тонко. Эттис утверждает, что ситуацией управляет именно он.

– Интересно. А что Эттис говорит о семействе Хоббеев?

– Ничего нового. Дэвид – избалованный дурак. Старший Хоббей иногда вместе с сыном проезжает по деревне, и его сынок поднимает страшную вонь, если какой-нибудь замшелый старый хрыч не успеет вовремя снять перед ним шапку. Хью, как и Абигайль, у них не бывают. Эттис говорит, что Хью иногда ходит по дорогам в одиночестве, однако, заметив деревенского жителя, отворачивается и проходит мимо, что-то бормоча себе под нос.

– Слишком стесняется своего лица, я бы сказал.

– Некоторые из деревенских женщин называют Абигайль ведьмой, а Ламкина – ее прислужником. Даже слуги боятся ее: они никогда не могут понять заранее, когда она начнет вопить и визжать на них. К тому же, похоже, что местное общество вовсе не пренебрегает Хоббеем, потому что он купил приорство. Просто сама семейка поставила себя в изоляцию. Они никуда не ездят, кроме самого Хоббея, который иногда предпринимает поездки в Портсмут или Лондон.

Я нахмурился:

– А чего же боится Абигайль?

– Я спросил об этом Эттиса. Он не имеет ни малейшего представления. Я также рассказал ему о пущенной в нас в лесу стреле. Он совершенно уверен в том, что мы вспугнули браконьера, который решил прогнать нас.

– Приятно слышать.

– Кроме того, я пообщался с Урсулой. Сказал ей, что я заодно с Эттисом, и убедил в том, что со мной можно говорить. Хоббеев она ненавидит. Сказала, что хозяин запретил ей сажать цветы на кладбищенских могилах. Освященная земля, оставленная тлену, так сказала она. По ее словам, Абигайль всегда была норовистой и крикливой, однако недавно вдруг углубилась в себя. – Барак приподнял бровь. – С того самого дня, как услышала о твоем приезде.

– А какого она мнения о парнях?

– Говорит, что Дэвид – еще та тварь. Насколько я понял, она знает много больше, однако как следует разговорить ее мне не удалось. Урсула только сказала, что Хью хорошо воспитан, но слишком уж тих для юноши своих лет. Оба они ей не нравятся. Я спросил, не видела ли она чего в день приезда Майкла Кафхилла.

– И что же?

– Увы. В тот день она работала на другой стороне дома.

– Проклятье!

– Это поместье так же полно партий и заговорщиков, как какой-нибудь королевский двор!

– Да, – согласился я. – Мы только что переговорили с Эйвери, и он сказал примерно то же самое. Раньше он работал в приорстве Льюис. По приказу Кромвеля его снесли те же самые люди, которые разрушили Скарнси, куда он послал меня после убийства своего комиссара. Помнишь дело Темного огня и дом Уэнтвортов[33], другую семейку, полную тайн и враждующих партий? – Я вздохнул. – Как странно… Вчера ночью мне опять снилось, что я тону: этот сон всегда напоминает мне о том, что случилось в Йорке, и кошмарных убийствах. Прошлое странным образом посещает нас.

– Я всегда стремился не позволять ему этого. – Джек пристально посмотрел на меня. – А что случилось в Рольфсвуде? Судя по всему, ты приехал не с пустыми руками.

Я встретил его взгляд. Мой помощник казался усталым, напряжение от жизни в столь неприятном месте соединялось в его душе с беспокойством за Тамасин. Я тоже устал… устал лгать. И ощущал, быть может, эгоистическую потребность поделиться с кем-нибудь тем, что мне удалось узнать. Поэтому я рассказал Бараку о пожаре и обо всем, что услышал от Уилфа, Секфорда и Батресса, а также об угрозе, услышанной от сыновей Уилфа.