Читать книгу - "Тайна "Сиракузского кодекса" - Джим Нисбет"

— Ты разрываешь мне сердце. И кто его заполучил?

— О, Дэнни, не будь таким бессердечным. Ты мог бы по крайней мере проникнуться духом погони?

— У нас не так уж много времени.

— Мы сидели, — продолжала она отчаянно, — разделенные телефоном, глядя на невскрытую бутылку шампанского, и слушали, как растет цена. Наконец ударил молоток.

— Сколько?

— Я тебе говорила: десять миллионов.

Я недоверчиво покачал головой:

— Десять миллионов за ломтик телятины.

— Вообще-то, это был пергамент.

— О! Так выпили вы шампанское?

— Что? — Мисси моргнула. — Забавно, что ты о нем вспомнил. Да… — Лицо у нее странно изменилось. — Мы его выпили на следующий день.

— Дождались покупки кольца?

Она загадочно покачала головой.

— Сначала мы хотели сделать именно так. Ну что ж, сказал Кейв, когда аукцион кончился, остается только купить перстень. Мы потратим намного меньше денег и получим большую прибыль. С этим я, конечно, не могла не согласиться. Но в постель в ту ночь мы отправились с неприятным чувством.

— Отчего?

— Трудно объяснить. Рациональный элемент, конечно, состоял в том, что покупка гранатового перстня была гораздо более незаконной, чем «Кодекса», хотя бы потому, что он был украден совсем недавно. Историю «Сиракузского кодекса» мы более или менее представляли. А о кольце знали только, что оно несомненно подлинное и что его несомненно можно получить.

Иррациональная сторона состояла просто в том, что у нас обоих были неприятные предчувствия насчет дела с перстнем. Потеря «Кодекса» казалась ясным знамением, что нам лучше вовсе забыть о Теодосе. Но это было всего лишь предчувствие. Кевин отбросил его и все равно позвонил, сообщив, что мы заинтересованы. Потом началось самое трудное. Мы ждали.

— В своем номере люкс посреди Парижа вы ждали.

— В сердце Шестого, имей в виду, — уточнила она. — Но ожидание, знаешь ли, есть ожидание. Конец ему и нашим зыбким надеждам положила полиция.

— Полиция?

— На следующий день, ближе к вечеру, в номер явились пять или шесть французских копов. Мальчик мой, ну и известие они нам принесли! Наш «посредник» в ювелирном деле был найден убитым, и не просто убитым. Оставлен, как семафор, сказал этот противный французский инспектор; другими словами, убийство было задумано как предостережение. Полиции удалось установить его личность по единственному уцелевшему пальцу. Из других улик на теле был найден только залитый кровью листок бумаги в клеточку — на таких пишут французские школьники. Инспектор показал его нам.

Мисси содрогнулась.

— На нем было имя Кевина, адрес гостиницы и номер нашей комнаты.

— Обстоятельства начинают напоминать то дело с Си-Клиф, — осторожно указал я.

Мисси кивнула.

— Кевин был великолепен. Он заявил, что убитый, по всей видимости, был громилой, и, если бы не его безвременная смерть, скорее всего безвременная смерть постигла бы нас. Да простит его бог за такие слова о мертвом, добавил Кевин, удержавшись, правда, от того, чтобы еще и перекреститься. Он сумел убедить полицию, что загадочный покойник наметил нас в жертвы ограбления, похищения, а то и чего-нибудь похуже. Рассматривать другие версии он отказывался. Иного объяснения и быть не могло. Оказалось, на нашу удачу, что за убитым и в самом деле числилось немало подобных дел — кражи со взломом, угон автомобилей, покушение на убийство и тому подобное — зато ничего вроде, скажем, контрабанды или торговли краденым. Так что, усладив взоры нашим роскошным номером и бутылкой превосходного коньяка, получив от хозяина отеля заверения в пашей полной благонадежности, они засунули нас в поезд-паром до Лондона, снабдив все же полицейским эскортом. Проводник был так любезен, что раздобыл нам ведерко со льдом, и, да, отвечая на твой вопрос, мы допили шампанское, подъезжая к Кале. Достался стакан и нашему сопровождающему, за что он преисполнился благодарности. Мы с Кевином были парочкой дилетантов и считали, что благополучно выбрались из скверного положения. И с тех пор, — Мисси отставила чашку, — Кевин уже не занимался ни древностями, ни однодневками. И шестнадцать или семнадцать лет я не вспоминала ни о «Сиракузском кодексе», ни о перстне Теодоса.

Она послала мне умоляющий взгляд:

— Ты должен мне поверить.

— Я всегда любил твои рассказы, Мисси, все равно, правдивые или нет. Итак, ты говоришь, все повторяется заново? Дежа вю?

— Да. Нет. Я хотела сказать, не совсем повторяется.

— Что изменилось?

Она снова подцепила ногтем фотографию и приподняла так, чтобы мне было видно.

— В прошлом году Томми Вонг пришел ко мне с предложением.

Она уронила снимок на стол лицевой стороной вверх.

— Он сказал, что Рени Ноулс обнаружила «Сиракузский кодекс».

— Рени нашла «Кодекс»? Наша Рени? Где? Как?

Она покачала головой:

— Неважно. Главное, он был у нее.

— И?..

Она вытянула руку.

— А потом Томми Вонг положил гранатовый перстень Теодоса вот на эту самую ладонь.