Читать книгу - "На шаг сзади - Хеннинг Манкелль"

– Нашел?

– Здесь ничего нет.

Мартинссон вывалил бумаги на стол.

– У бумаг есть фундаментальное свойство – исчезать, – сказал Мартинссон. – Когда везде будут компьютеры, такое станет невозможным.

– Только через мой труп, – буркнул Валландер. Он не особенно доверял компьютерам.

– Программа КСП стартует уже в сентябре, – сказал Мартинссон. – Придется осваивать.

Валландер знал, что КСП означает «компьютеризация следственных процедур», но что за этим стоит, он не имел ни малейшего представления. Утверждали, что путем формализации стандартных процедур у полицейских страны высвободится как минимум полмиллиона рабочих часов. Но Валландер сильно в этом сомневался, представляя, сколько часов того же драгоценного времени уйдет на то, чтобы выучить таких, как он, управляться со всей этой техникой. К тому же он был совершенно уверен, что полиостью никогда ее не освоит.

Он угрюмо посмотрел в корзину – на одной из только что выкинутых им бумаг было крупно написано: «ПРИНДОК».

– ПРИНДОК, – сказал он. – Это имеет отношение к новой системе?

Мартинссон выглядел приятно удивленным.

– Тебе знаком этот термин? Это значит «Средства принуждения и система оперативного документирования».

– Я слышал про это, – сказал Валландер уклончиво.

– Когда придет время, я тебя научу, – сказал Мартинссон. – Это гораздо проще, чем ты думаешь.

Мартинссон ушел и появился минут через пять с бумагами в руках.

– Они лежали на моем столе. А должны были лежать на твоем. Народ все пропускает мимо ушей.

Мартинссон поспешил связаться с Америкой – наверное, через Интерпол, предположил Валландер. Или у Швеции есть прямые контакты с ФБР? Он почти ничего не знал о международном сотрудничестве полиции, несмотря на то, что за последние годы ему пришлось работать и с южноафриканской, и с латвийской полицией. Он сел на стул и прочитал жалобу на Карла-Эверта Сведберга, поступившую в юридическую комиссию 19 сентября 1985 года, то есть более десяти лет назад. Жалоба написана неким Стигом Стридом, жителем Истада, на пишущей машинке с отсутствующей буквой «е». Стиг Стрид сообщает следующее: 24 августа вечером он был избит в собственной квартире братом. Брат, запойный алкоголик, пришел просить у него денег. Когда Стиг Стрид ему отказал, тот пришел в ярость, бросился на него, выбил два зуба и подбил левый глаз. После этого разгромил всю гостиную, забрал фотоаппарат и ушел. Стрид вызвал полицию. Двое полицейских (один из них по имени Андерссон) явились по вызову и зарегистрировали жалобу. Стиг сам добрался до больницы, где ему наложили повязку. Потом он обратился к зубному протезисту. 26 августа Стрида вызвал полицейский по имени Карл-Эверт Сведберг. Сведберг сообщил, что никакого дела возбуждено не будет, поскольку нет доказательств. Стрид стал протестовать – как это нет доказательств? Фотоаппарат украден, квартира разгромлена. Двое полицейских могут засвидетельствовать, что он был избит. И два зуба выпали не сами по себе – он уже обратился к протезисту. Далее Стрид пишет, что Сведберг в ответ на это повторил еще раз, что никакого следствия по этому делу не будет, держался крайне недружелюбно и даже угрожал, что в случае суда все издержки, и немалые, будет нести сам Стрид. Стрид пришел домой и сочинил жалобу начальнику полиции Бьорку. Несколько дней спустя Сведберг явился к нему домой и снова угрожал. Стрид поначалу испугался, но, поговорив с приятелями, решил написать жалобу на Сведберга в юридическую комиссию.

Валландер не верил своим глазам. Сведберг кому-то угрожал? Он не мог себе этого представить. К тому же если все было так, как пишет Стрид, Сведберг вел себя по меньшей мере странно. Ведь все основания для возбуждения уголовного дела и привлечения брата Стрида к суду налицо. Он просмотрел остальные бумаги. Юридическая комиссия затребовала от Сведберга объяснения, каковое и было получено 4 ноября 1985 года. Объяснительная записка была очень короткой – Сведберг писал, что строго следовал всем предписанным правилам, и категорически отрицал все обвинения, связанные с нарушениями полицейской этики.

В самом низу лежало заключение комиссии – факты, изложенные в жалобе на полицейского Сведберга, не подтвердились, никаких мер по заявлению принимать не следует.

Валландер отложил бумаги и потер лоб. Потом пошел к Мартинссону. Тот сидел за компьютером и что-то строчил.

– А ты помнишь эту историю со Стридом? – спросил Валландер. – С его заявлением на Сведберга?

Мартинссон задумался:

– Помню, что Сведберг не хотел это обсуждать. Конечно, он был рад, что комиссия его оправдала.

– Если Стрид пишет правду, действия Сведберга совершенно непостижимы.

– Сам он так не считал.

– Давайте поднимем это дело завтра. Я имею в виду рапорт от двадцать четвертого августа.

– Ты считаешь, что с этим стоит возиться?

– Пока не знаю. Одного из полицейских, приехавших по вызову, звали Андерссон.

– Хуго Андерссон.

– А где он теперь?

– Ушел из полиции и устроился где-то в охране. В 1988 году, если мне не изменяет память. Можно, конечно, узнать, где он сейчас.

– В заявлении Стрида не указана фамилия другого полицейского. Но она, конечно, есть в рапорте. Кто еще может помнить эту историю?

– Бьорк.

– Я с ним поговорю. Но начать надо со Стрида. Если он еще жив.

– Не могу понять, почему ты считаешь это важным. Кляуза одиннадцатилетней давности, к тому же без всяких оргвыводов.

– Мне непонятно поведение Сведберга, – настойчиво повторил Валландер. – Он сворачивает дело, хотя по всем правилам должен поступить наоборот. Он угрожает пострадавшему. Как минимум странно. И это как раз то, что мы ищем, – странности в жизни Сведберга.

Мартинссон кивнул – он понял мысль Валландера.

– Я попрошу кого-нибудь из нашего пополнения.

Он вернулся в кабинет. Часы пробили полночь. Ему так и не удалось съездить к родителям Исы Эденгрен. Он полистал телефонный справочник – человека по имени Стиг Стрид там не числилось. Он уже собрался позвонить в справочную, как вдруг почувствовал, что не в состоянии. Подождет. Ему надо выспаться. Он надел куртку и вышел. Дул приятный теплый ветер. Он нашарил в кармане ключи и открыл замок машины. Вдруг он вздрогнул и резко обернулся.

Он не знал, что его испугало. Он прислушался, вглядываясь в темноту.

Конечно же никого там не было. Он сел в машину и завел мотор.

Страх сидит во мне, подумал он. Страх, что тот, кто все это сделал, находится где-то рядом.

Кем бы он ни был, информирован он превосходно.

Страх сидит в нем самом. Страх, что все повторится.