Читать книгу - "Чужой клад - Александра Девиль"

— Как жаль… — Полина перекрестилась. — Царство небесное Екатерине Павловне.

Тот вечер так и завершился печальным сообщением о смерти Дугановой, и к разговору о Киприане Анастасия Михайловна больше не возвращалась.

Прошло еще три дня, за время которых ничего не происходило, и у Полины не было возможности незаметно отлучиться из дому. Да ей этого даже и не хотелось. Заглядывая в глубину своего сердца, она сознавала, что боится новых встреч с Киприаном, боится опять оказаться в плену той страсти, той слабости, которая охватывала ее в беседке искушений. Иногда девушке казалось, что вино, которым поил ее Киприан, имело особый, дурманящий вкус. Иногда ей вдруг становилось страшно и стыдно при мысли, что любовные свидания в беседке кто- то мог подсмотреть. Так много опасений и страхов слились для нее воедино, что она решила пока не делать никаких шагов в сторону Худояровки, а ждать, когда судьба все решит за нее и Киприан сам приедет в Лучистое.

Задумавшись, Полина отложила рукоделие и рассеянно взглянула в окно. И тут же сердце у нее подпрыгнуло в груди: к дому приближался всадник. Мелькающие сквозь листву яркие солнечные блики мешали его разглядеть, и в первые секунды Полине подумалось, что это Киприан. «Может, он приехал объявить, что его жена скончалась и теперь закон не запретит ему ухаживать за мной?» — пронеслось у нее в голове.

Но в следующий миг, когда всадник подъехал ближе, девушка разочарованно вздохнула: гусарский мундир и усы даже на расстоянии свидетельствовали о том, что это не Киприан.

В комнату вошла бабушка, и Полина, оглянувшись на ее шаги, кивнула в сторону окна:

— К нам кто-то приехал. Судя по мундиру — гусарский офицер.

— Кто бы это мог быть? — удивилась Анастасия Михайловна. — Ведь никого не ждем. Может, кто-то от Владимира?

В этот момент дверь в гостиную распахнулась и слуга доложил:

— Господин Алексей Дуганов!

Бабушка явно обрадовалась, а Полина не ощутила ничего, кроме душевной усталости. Она была в таком настроении, что ей совсем не хотелось изображать из себя радушную хозяйку и поддерживать беседу с гостем. А то обстоятельство, что визитер был молодым офицером, только стесняло ее, словно накладывало дополнительную обязанность быть привлекательной и нравиться.

В гостиную вошел стройный, довольно высокий мужчина лет двадцати семи. Даже если бы он не был облачен в гусарский мундир, по выправке и походке в нем легко угадывался военный и кавалерист.

Полина ожидала, что он поведет себя самоуверенно и развязно, в соответствии с установившейся за гусарами репутацией. Однако Алексей Дуганов держался на удивление учтиво и скромно.

— Простите, Анастасия Михайловна, что явился к вам незваным гостем, — сказал он с поклоном. — Но таковы обстоятельства.

— Что ты, что ты, голубчик Алеша, я всегда тебе рада, — ласково откликнулась бабушка. — Приношу тебе свои соболезнования. Я и сама всей душой скорблю, что Екатерина Павловна так безвременно ушла.

Алексей поцеловал бабушке руку, а она, легким жестом погладив его по голове, спросила:

— Помнишь еще меня, старуху? Я же тебе сказки сказывала, когда ты маленьким был.

— Конечно, помню, Анастасия Михайловна. Я всех хороших людей стараюсь держать в памяти, чтобы не потерять веру в человечество.

— Вот ты какой мудрый. А внучку мою Полину помнишь? Вы с ней, кажется, виделись в детстве.

Бабушка оглянулась на Полину, и та шагнула от затемненного шторой окна к центру гостиной. Тут только Алексей ее заметил и, сдержанно улыбнувшись, сказал:

— Здравствуйте, Полина. Рад встретиться с вами. Я помню вас еще малюткой, а теперь вы взрослая барышня.

По его тону Полина поняла, что он вовсе ее не помнит, а сказал так лишь из вежливости.

— Садись, Алеша, а я сейчас распоряжусь, чтобы подали угощение, — захлопотала бабушка. — Конечно, если б мы знали, что у нас сегодня будет такой редкий гость, то приготовили бы что-нибудь особенное, а так…

— Не надо, не беспокойтесь, Анастасия Михайловна, — остановил ее Дуганов. — Во-первых, мне сегодня некогда разделить ваше застолье, я спешу по делам. А во-вторых, я теперь для вас буду не редким гостем, а будничным соседом, поскольку решил пока пожить в своем имении.

— Ты останешься в Погожине? — обрадовалась бабушка. — Неужели подаешь в отставку?

— Еще не знаю. Впрочем, вряд ли я насовсем отойду от военной службы. Не такое нынче время.

— Да? Вот и расскажи нам, деревенским жителям, о веяниях времени и обстоятельствах большого мира, — предложила бабушка. — Может, все-таки посидишь у нас хоть часок?

— Простите великодушно, но сегодня не могу. В другой раз — непременно. А сегодня я приехал, чтобы передать вам письмо моей матушки. Она написала его перед смертью и просила как можно скорее вручить вам. Вот я и исполняю ее волю.

Дуганов протянул Анастасии Михайловне небольшой запечатанный конверт.

— Письмо — мне? — удивилась Томская. — Наверное, Екатерина Павловна хотела сказать мне что-то важное. Прошу тебя, Алеша, посиди, не уезжай, пока я не прочту письма. Может, у меня будут к тебе неотложные вопросы. А ты, Полина, займи гостя, пока я буду читать.

Бабушка разрезала конверт, надела очки и углубилась в чтение.

Алексей сделал пару шагов к Полине, и она, указав на фортепьяно, спросила:

— Не хотите ли, чтоб я вам сыграла?

— Нет, благодарю, в другой раз.

— Вы не любите музыку? — Полина, пребывавшая в нервическом состоянии, невольно подлила в свои слова долю сарказма: — Да, я слыхала, что большинство военных любой музыке предпочитают барабанную дробь и звуки боевой трубы.

— Видно, вы невысокого мнения о военных, — заметил Дуганов, усмехнувшись уголком рта. — Но, знаете ли, тупое солдафонское ухо тоже иногда любит побаловать себя хорошей музыкой.

Натолкнувшись на иронический ответ, Полина слегка растерялась, но не подала виду:

— Что ж, значит, вы просто не верите, что уездные барышни могут кого-то порадовать хорошей музыкой. Впрочем, насчет меня вы правы: я действительно не ахти какая музыкантша.

— Думаю, что вы скромничаете, Полина. В другой раз, когда мне не надо будет спешить, я обязательно попрошу вас что- нибудь сыграть. Я люблю слушать музыку не впопыхах, а когда есть время и настроение.

Говоря это, Дуганов сделал шаг к столику, где лежало рукоделие Полины и две книги, которые она перечитывала в последние дни, — «Опасные связи» и «Кларисса». Пока он, опустив глаза, небрежно перелистывал книги, Полина успела его как следует рассмотреть. Она помнила рассказ Екатерины Павловны о том, что Алексей уже несколько лет страдает от несчастной любви к какой-то красивой хищнице, и теперь девушка с тайным интересом пыталась отыскать в облике молодого гусара следы его роковой страсти. Впрочем, ни бледности, ни теней вокруг глаз, ни печальной складки в уголках губ она не увидела. У Алексея Дуганова было мужественное загорелое лицо с черными бровями и ресницами, твердо очерченным ртом, упрямым подбородком и широким лбом, на который спадали слегка вьющиеся темно-пепельные волосы.