Читать книгу - "Змеиное гнездо - Томас Гиффорд"

Бенбоу заметил:

– Беда в том, что, хотя мы тут можем философствовать всю ночь и не сомневаться, что все это правда, доказательств-то нет. Нам известно, зачем Боб Хэзлитт рвется в президенты: хочет раз и навсегда упрочить свое положение и позицию «Хартленд». Связать Белый дом и «Хартленд» воедино в одном человеке. Возможно, просто мания величия… Впрочем, после доклада, сделанного Чарльзом Боннером Конгрессу, дело уже не в мании величия, для него стало жизненно важным остановить президента. Теоретически мы можем предположить, что убийства как-то связаны с желанием «Хартленд» скрыть свое влияние – что убивают тех, кто сует нос в дела «Хартленд», в том числе Тарлоу и Герба Уоррингера: они могли догадываться, что Тарлоу слишком многое разузнал и готов сообщить обо всем Саммерхэйзу… а он почти наверняка доложил бы о том, что рассказал нам Крис.

– Вокруг НДК и разведслужб крутились большие деньги, – напомнил Дрискилл. – Отсюда и исходят скандалы, в которые втягивают Чарли. Крупные суммы из НДК ушли в инвестиции. Вложены в LVCO, это мне точно известно, и расчет на то, что их удастся использовать против Чарли. Я готов поспорить, что большая часть денег исходит из «Хартленд» и возвращается туда – черный нал, не попавший ни в какие отчеты.

– Интересно, – сказал Бенбоу, – знал ли Тарлоу, чем на самом деле занимается тайный канал, о котором вы говорили? И узнаем ли когда-нибудь мы? Никого не осталось, кроме вашего мистера Саррабьяна, да еще той неизвестной личности в Белом доме – которая, по правде сказать, попахивает ложным следом, Бен.

Прозвенел дверной звонок. Доставили заказ.

Крис Моррисон, наговорившийся до хрипоты, выкладывая свою историю, за едой болтал об общей политической ситуации. Наконец он поднялся.

– Послушайте, люди, мне чуточку беспокойно сидеть тут с вами и слушать, как вы обсуждаете закулисную политику. Понимаете? Я старался помочь, но, думается, сделал все, что мог. Если я вам понадоблюсь, Лэд, вы знаете, где меня всегда можно найти. Мистер Дрискилл, приятно было познакомиться. Я не слишком политическое животное – живу в башне из слоновой кости. – Он застенчиво улыбнулся.

– Еще одно, Крис, – остановил его Дрискилл. – Я прошу вас рассмотреть кое-что – возможно, вам это знакомо. – Он достал бумажник и расправил помятый листок бумаги на кофейном столике. – Вам это о чем-нибудь говорит?

Моррисон опустился на колени, чтобы вблизи рассмотреть извилистую линию, протянувшуюся через страницу.

– Тут вы меня поймали. Это тест?

Дрискилл улыбнулся.

– Пожалуй, да, в некотором роде. Но пока что ни одна душа не нашла ответа.

Лэд Бенбоу поднял глаза от стакана.

– Спасибо, Крис. Нам скоро предстоит еще побеседовать – о завещании и тому подобном. Я позвоню.

Допивая джин с тоником, они услышали грохот «корветта» Моррисона, взметнувшего гравий из-под колес.

К тому времени, как они вышли на палубу, начался дождь. Бенбоу отправился к игорной барже искать Уорделла. Вернувшись с ним, пригласил всех заехать к нему, выпить напоследок.

– Вот этот язык мне понятен, Лэд, – поддержал Уорделл. – Вы за, Бен?

– Я за, Ник.

Пятнадцать минут спустя они преодолели пару крутых взлетов на известковый утес, отгораживавший центр Сентс-Реста, и по круговой объездной дорожке подкатили к викторианскому зданию девятнадцатого века, выглядевшему таким новеньким, словно его только вчера выстроили. Бежевая и тускло-зеленая краска, множество завитушек вдоль карниза и на безупречном портике с безупречной лестницей. Спрятавшись от косого дождя под крышей портика, Дрискилл оглянулся на город: золотой купол здания суда, темный силуэт арочного моста, по которому они сейчас проехали, поезд, движущийся вдоль реки на холмистом берегу Иллинойса – огни в дождливой темноте. Яркими пятнами горели зеленые и красные огоньки машин.

– Добро пожаловать в мой дом и мою контору. Заходите.

Все трое вошли в дом и вслед за Бенбоу свернули налево от прихожей, в большую восьмиугольную комнату. Окна ее выходили на веранду. Обстановка выглядела, мягко говоря, эклектичной. Освещение давал только двадцатисемидюймовый телеэкран, на котором беззвучно разворачивалась игра «Янкиз» с «Уайт сокс». Бенбоу наступил на встроенный в пол выключатель, и мягкий свет залил углы комнаты.

– Лично я перехожу на что-нибудь вроде колы. Вы хотите чего-нибудь покрепче?

Оба отрицательно покачали головами, а Уорделл добавил:

– Мне бы того «Уайлд Боар», что ты держишь в холодильнике. Он ведь не крепкий, верно? В наших местах пиво за выпивку не считают.

– В пяти милях отсюда, – фыркнул Бенбоу и отправился за напитками.

– Лэд неплохой парень. Не судите о нем по прошлому разу.

Бенбоу вернулся с двумя бутылками пива и кокой. Дрискилл признался:

– Вы, Лэд, просто ошеломили меня своим Крисом. В нашу прошлую встречу вы называли его «она».

– Ну, вы бы поступили так же, если бы защищали интересы клиента. Я не хочу, чтобы парня убили за то, что он слишком много знает, – он здесь совершенно ни при чем. Он всего лишь внес толику счастья в последние годы жизни Герба Уоррингера – за это преступление не вешают, знаете ли.

– Верно… но я чуть в обморок не упал.

– Что ж, признаюсь, я люблю маленькие сюрпризы. Жаль, что все так запутанно и неопределенно. – Бенбоу пригубил колу. – Мне попадались такие дела. Общие очертания животного под брезентом угадываются, нет только полной уверенности: верблюд это, слон или носорог. Но вы точно знаете, что у него имеются четыре ноги, два глаза и рыло и что скотина в чем-то да виновна… а вот насчет доказательств – это другое дело.

– Я хотел бы позвонить в Вашингтон, – попросил Дрискилл, – узнать, как Элизабет.

– Телефон в прихожей, Бен.

Дрискилл позвонил, подождал немного. Его соединили с дежурной по этажу, а та переключила его на врача, занимавшегося Элизабет. В Вашингтоне шел двенадцатый час. Бен внимательно слушал доктора, рассказывавшего, что жизненные показатели в норме, осложнений от операционного вмешательства нет, постоянно ведется аппаратурное наблюдение и… нет, в сознание не приходила. Но реакция на глубокие болевые стимулы – легкое подергивание одной руки – внушают надежду. Дрискилл ощутил, как колотится у него сердце, и приказал себе успокоиться. Ему хотелось быть рядом. Надо только закончить работу, а потом он сможет вернуться туда, где должен быть.

Когда разговор иссяк – Дрискилл мыслями был далеко отсюда, – он распрощался и настойчиво попросил дать ему возможность пешком прогуляться до пансиона на Блафф-стрит.

Когда он вышел от Бенбоу, все еще лил летний дождь. Он стоял под взятым взаймы зонтиком и смотрел сверху на белую парковую эстраду перед зданием почтамта. Струи дождя под фонарями светились призрачным сиянием. Полночь.

Он прошел по краю известнякового обрыва, рассмотрел сверху массивную глыбу здания редакции напротив библиотеки. С деревьев капало, в листве шелестел ветерок. Он попытался разложить в уме все по полочкам, что оказалось чертовски трудно. Ничего подобного ему и не снилось. Плохо дело. Однако все, что он узнал, кажется, вело к одному. У него уже сложилась версия, объяснявшая все… Нет, не все – все, кроме роли Дрю Саммерхэйза. Последнее ему не давалось.