Читать книгу - "Пепел и золото Акелы - Александр Логачев"

– Поехали, капитан. – Пепел похлопал водителя по плечу.

Шофер фыркнул громче и поднял ширму, отделяющую салон, – типа, дальше его не касается. Лимузин мягко прошуршал колесами последние оплаченные метры: пересек второй кордон, вывернул на площадку перед внутренней министоянкой автотранспорта, но на стоянку не заехал, а описал круг и остановился. К машине хлынули всякие разные люди.

– Разыгрываешь простушку, которую похотливый рокер подцепил по дороге на концерт. Смесь распутства, детского счастья и легкого страха. – Пепел проинструктировал Соню перед высадкой из лимузина.

Мария выскочила из машины и подхалимажно придержала распахнутую дверцу лимузина. Ну, вот только что руку выбирающемуся на волю Сергею не подала. Соня скривилась. Простушка ей явно не пришлась. Наверное, ей бы хотелось разыгрывать светскую львицу, которая сама выбирает мужчину на вечер. Но что поделаешь...

Пепел выскребался из наемной тачки, показывая всем своим видом, что он уже дошел до такой жизни, когда знаки внимания его лишь утомляют.

– О, привет! Привет! – Мария оглядела сборище и энергично замахала рукой. – Петя! Иди сюда, Петя! Ну, что же ты стоишь! – Мария силой выдернула из толкучки очкастого и лохматого паренька. И громко произнесла: – Знакомься, Петя, новый солист «Ногу свело» Жека Чиломас по прозвищу Тесей.

Судя по замешательству Пети, он не мог вспомнить, как зовут эту девочку. Ну, видел, конечно, чай, в одной среде тусуются, все друг друга мало-помалу видали, а может, и было с нею в тусовочном угаре когда-то что-то интимное, теперь, ясный дуб, уж и не вспомнить, что именно, где и как. Мучая себя вопросами из серии «было или не было?», Петя пожал руку Пепла – «Жеки Чиломаса».

А все вокруг таким образом узнали, кто это приехал. Некий патлатый представитель журнала «Фузз» спросил, куда дели старого солиста, но Сергей утомленно отмахнулся. Подбежал взлохмаченный администратор со взлохмаченным же и синим от размашистых записей, будто зататуированная кожа зека, блокнотом, стал что-то в блокноте показывать на тему «вас здесь не стояло»; Сергей выхватил за обжеванный колпачок авторучку и брезгливо черкнул автограф. Растерявшийся администратор утонул в толпе, Пеплу оставалось красиво, то есть небрежным походняком, вяло салютуя пальцами и улыбаясь, пройти к повороту в служебные помещения.

Все, вроде дошли, вроде нормально сошло...

Но вот у самой двери откуда-то сбоку прозвучала заискивающая просьба:

– Можно автограф? – И виновато-жалобно: – Для дочки!

Повернув голову, чтобы отшить надоеду, Пепел напоролся на униженный просящее-молящий взгляд из-под сырой от пота фуражки. Поблизости от фуражки на вздутиях плеч блестели майорские погоны.

– С удовольствием. – И Сергей поставил закорюку на мятой простыне афиши.

– Спасибо, товарищ артист, – горячо поблагодарил серый майор.

* * *

– Кирилл, даже и не думай об этом! – как отрезала Галина, минуту назад в зале стонавшая, что от шума болит голова, что дочке такое смотреть ни к чему, что лучше бы они на Гальцева билеты купили.

– Папа, мама же тебе сказала! – гнусаво подхватила семилетняя пигалица-дочка.

Кирилл перевел взгляд от мамы с дочкой, чтобы те не рассмотрели всколыхнувшуюся ненависть, на ряды бутылок, и взгляд чуть просветлел. В кои-то веки заявиться на рокешник и не оросить горло – это был предел издевательства над собой.

– Вы выбрали? – равнодушно повторила вопрос буфетчица.

– Три колы и два эклера, – вздохнул Кирилл. Когда он впервые увидел Галю восемь лет назад, это было совсем другое существо. Она гоняла на роликах, прикуривала сигарету от сигареты и накачивалась пивом наравне с пацанами. Она тогда говорила: «Я бы лучше посмотрела с тобой футбол и попила пива, чем потащилась по магазинам», или “Сделай одолжение, выброси из головы эту туфту про день Святого Валентина, давай лучше купим что-нибудь новенькое для «Харлея»”, или «Я теперь буду на йогу ходить, чтобы было удобнее обнимать ногами твою шею!». Увы, те времена безвозвратно канули, даже убедить супругу тряхнуть стариной – сходить на рок-концертник заняло полчаса. И Кирилл был вынужден торжественно поклясться, что никакого пива.

Брезгливо держа три бутылки колы и картонную тарелочку с пирожными, Кирилл вернулся за столик к семье. Взгляд зацепился и застрял на запотевшем пластиковом полулитровом стаканчике на соседнем столике. В стаканчике плескалось вожделенное пиво, и, не спеша, тянул это пиво спортивных габаритов мужик.

Кирилл люто позавидовал мужику: и пиву, и одиночеству, и выправке. За семейную жизнь у Кирилла сдулись плечи и походка стала какая-то, как бы это сказать, виноватая. И даже мобильник, как у всех, Кирилл не мог себе позволить, то Танечке ранец в школу новый надо, то Галине сумочку. А спортивный мужик тянул пиво и уже три минуты беззаботно трепался по мобильнику, наплевав на драконовские тарифы...

Тарзан, потягивая пиво, руководил рассеявшимися по спортивно-концертному комплексу бойцами. Внешне Тарзан был сама вальяжность, внутри – натянутая струна.

– Шлыков, ты с пацанами пошаришься в блат-хатах, где певуны перед концертами водкой горло полощут... Алло, Марсик? Ты где? Марсик, ты аккуратненько забираешься на крышу, осматриваешься и потом маятником пасешь фойе. Отбой... Алло, Изюм? Чего там у вас?.. Нет, Изюм, ты все спутал... Оставь шулеров в покое и извинись. Пусть себе процветают. Закончив со вторым этажом, ты прочешешь подвалы... До связи. – Тарзан отключился. Источник Волчка засемафорил, что Пепел с золотом на руках спрятался в Ледовом дворце, но Волчок «потерял лицо» перед папой Вензелем, и операцию вел Тарзан. С больной головы на здоровую. Дорого сейчас бы отмаксал Тарзан, чтобы поменяться местами, например, с вон тем зажатым мужичком – провалишь облаву, Вензель глаз на... натянет.

Футболочка у мужичка застиранная, но все остальное путем. Семья, дочка, не пьет мужик, потому что ни к чему в его тихой и спокойной жизни допинги. И плевать мужичку, что за Пеплом сейчас кроме вензелевцев охотятся банковские секьюрити, а у Тарзана от проблем башня пухнет. И жена у гражданина приятная, без всяких глупостей на уме, а Тарзану вчера евонная коза выдала: «Бог ты мой, если я сейчас не отсосу, то сдохну!» Разве можно с такой думать о чем-то серьезном?

Галина первая заметила двух вошедших в бар парней, а уж потом на красавчиков обратила внимание буфетчица. У буфетчицы ни рожи, ни кожи, а туда же – глазки строить. Эх, была бы Галина без своего благоверного и Танюшки, видит черт, тряхнула бы стариной. Сняла обоих и показала им, какой сорвиголовой была всего лет восемь назад. Мальчики – самый смак, мышцатые, подтянутые, серьезные, в закатанных по локти одинаковых зеленых рубашечках, не то, что Галкин мешок с потрохами Кира, у которого на уме только залить в баре с такими же пузанами шары пятью литрами пива и сыто отрыгивать.

Двое парней в зеленом сначала бдительно осмотрелись, потом заказали вечную колу. У одного проснулся мобильник:

– Алло? Записываю... Слева по фойе служебный вход... Галерея второго этажа... – Парень стал чертить план на салфетке.