Читать книгу - "Кто придет меня убить? - Анна Малышева"

Олеся ползла по бульвару Распай Именно ползла – другого слова не подберешь. Бульвар был чахлый, скучноватый и длинный, ничуть не похожий на московские бульвары. Он внушал ей отвращение. И оделась она неподходяще – во всяком случае, для разведки на местности. Нет, ее высокие каблуки-шпильки, черный костюмчик с белыми пуговицами, кораллово-красная помада – все это было выше всякой критики, все гармонировало с теплым осенним днем, но… Ноги уже устали, узкий пиджак стеснял движения, больше всего ей хотелось бы где-нибудь присесть и выпить вина, протянуть под стол ноги, подумать . Но зайти было некуда, все кафе в этом районе были страшно дорогие, это она уже знала. А бульвар такой длинный, а каблуки такие неудобные, а в голове такая каша…

Она дошла уже почти до бульвара Эдгара Кине, позади остался знаменитый перекресток Вавин, кафе «Ротонда», «Купель» и «Дом». Недалеко был Латинский квартал, и его дух витал в воздухе – легком, пьянящем, сухом, как белое вино, воздухе Парижа. Олеся машинально отмечала, как меняется публика – на молодежи обтягивающие черные одежды или тонкие пальто с капюшонами и деревянными пуговицами, консервативного темного костюма не увидишь, не услышишь речи в нормальном темпе. Все болтают наперебой, толкаются, пролетают сквозь тебя, смотрят куда угодно, только не под ноги, размахивают руками. "Деревня! – ругалась Олеся сквозь зубы, когда ее кто-то толкал под локоть – Это не французы, это туркмены какие-то!

Ну куда этот вот придурок скачет?!" Придурком она назвала молоденького парня, одетого в потертую кожаную куртку, к груди прижата стопка увесистых книг, на губах открытая улыбка, обращенная ко всему миру.

Он едва не сшиб ее с ног, она злобно уступила ему дорогу, покачнувшись на своих шпильках, и тогда вдруг случилось чудо – он взглянул на нее, поднял брови, ласково улыбнулся и как-то очень интимно сказал.

«Пардон!» Она даже не кивнула в ответ, прошла дальше, не оглядываясь, но спиной почувствовала, что он стоит и смотрит ей вслед. Олесе вдруг захотелось плакать. Ну зачем он ей улыбнулся! Зачем ей весь этот город, который, может быть, и прекрасен, зачем ей этот чудесный теплый день, зачем чья-то случайная ласка, улыбка, дружеское извинение.. Она все равно тут чужая, никогда ей не стать своей в этом шуме, среди этих голосов, на этих бульварах…

«Дура ты, – сказала себе Олеся. – Ну и чего ты расстроилась? Влюбилась в Париж? А он-то в тебя влюбился? Лучше вообще на него не смотреть, чтобы потом не убиваться, лучше его возненавидеть. Мало у тебя в жизни слез, надо еще? Ничего мне тут не нужно, плевать я хотела на эту жизнь… Слишком легкая жизнь, слишком веселая, она не для меня. Пусть другие бьются, пусть выпрашивают себе здесь работу, гражданство, женихов, любовников… И все равно им дадут пинка под зад – убирайтесь, грязные иностранцы!» Она с трудом признавалась себе, как ей здесь нравилось. И нравилось бы еще больше, если бы не надо было уезжать. Но впереди была Москва, впереди был Саша… Она заставила себя переключиться на реальность и всерьез задумалась.

«Борис говорил, обычный серый дом, четвертый этаж, напротив – дискотека… – соображала она. – Что он имел в виду? Молодежное заведение или просто кафе, где вечером играет музыка? Танцзал? Ба-, летную школу? Площадку, на которой сидит оркестрик? Черт возьми, тут везде музыка, да я еще по-французски не понимаю… Что делать-то?» Она в отчаянии вглядывалась в вывески кафе, в любые вывески, но надписи оставались для нее полной абракадаброй… Если бы дело было в Лондоне или в Нью-Йорке, она бы как-нибудь сориентировалась, но тут…

– Экскюзе муа, кес ке ву шерше? – раздалось у нее над ухом. Олеся испуганно повернула голову. Тот самый парень с книгами стоял за ней и улыбался своей неотразимой улыбкой.

– Вот ю сэй? – машинально переспросила она по-английски.

– Парле ву Франсе?

– Нон. – Она отвернулась и прибавила шагу. Парень догнал ее и заговорил на ломаном английском:

– Вы что-то ищете? Простите, я…

Она молчала, только шла все быстрее, но он не отставал. Наконец она резко остановилась и спросила:

– Что случилось? В чем проблема?

Он радостно заговорил на своем ужасном английском:

– Я хочу вам помочь. Вы туристка?

– Нет.

– Но вы что-то ищете?

"А почему бы не воспользоваться его услугами? – соображала она, оглядывая парня. – Одет он, конечно, как бомж, но все остальное вполне приличное…

И выражается вежливо. Главное – не знакомиться!"

И она решительно спросила:

– Как найти дискотеку? – – Что?

– Дискотеку. Место, где танцуют!

Он снова расплылся в улыбке и осторожно спросил:

– Вы хотите танцевать?

– Очень! – Олеся ухмыльнулась. – Но сперва я хочу узнать, где это делают на бульваре Распай.

– Здесь ничего такого нет, вам нужно в сторону Монпарнаса… Только там много арабов, лучше не ходите одна. Я вас провожу.

Сердце у нее оборвалось. Борис был либо полный идиот, либо просто соврал ей. Но зачем соврал?! Неужели догадался?! Но ведь его никто не заставлял в таком случае рассказывать о Жермен, о доме в Версале… А если он ее действительно обманул, и его мать давно живет в Версале вместе со служанкой?! Тогда к черту все планы, она никогда не найдет мадам Бодо…

– Вам нехорошо? – спросил парень, вглядываясь в ее побледневшее лицо. – Что случилось?

– Нет, все в порядке, спасибо… – пробормотала она. – А вы уверены, что здесь нет дискотеки?

– Нет. – Он пожал плечами, задумчиво опустил голову и, помолчав секунду, добавил:

– Во всяком случае, здесь все очень дорого.

– Мне все равно, сколько стоит билет! – воскликнула она. – Мне нужно знать, где это!

– Вы уже прошли… – Парень указал в ту сторону, откуда пришла Олеся. – Я могу вас проводить… Это для туристов, я туда никогда не хожу… Там неинтересно. Танцуют только танго. Это не дискотека, не настоящая дискотека, понимаете?