Читать книгу - "Поздний ужин - Леонид Млечин"

Он не последовал за ней в метро, опять поймал машину и поехал к тому дому. Минут через двадцать, как он и предполагал, у дома появилась Наташа. Как свой человек набрала номер кода и вошла в подъезд.

Анатолий Петрович, охая от боли в спине, поспешил к себе. Схватил бинокль и увидел повторение давешней сцены: его жена, что-то оживленно рассказывая, быстро снимала с себя платье и все остальное. С кем она разговаривала — он опять увидеть не смог. Потом свет погас…

Ему было больно. Но справиться с этой болью помогало решение вывести обманщицу на чистую воду. Он представил, как она будет выглядеть, когда он выложит на стол неопровержимые доказательства.

К ее приходу в магнитофоне была новая кассета, и сам магнитофон лежал на столе, замаскированный старыми газетами. Анатолий успел справиться с собой и почти равнодушно выслушал ее рассказ о том, как она устает на работе.

При этом Наташа была мила и внимательна, но держалась несколько отчужденно, не как жена. Ложась спать, она таинственно сказала Анатолию Петровичу, что через несколько дней его сильно удивит.

Он долго не мог заснуть — трудно было найти удобное для спины положение. Думал — что еще, интересно, она ему приготовила? Может быть, решила от него уйти?

Утром Анатолий Петрович потащился в соседний дом, хотел выяснить, кто же обитает в этой таинственной квартире, которую вечерами посещает его жена. Выяснить ничего не удалось.

Бабушки на скамейке у входа, обычно все на свете знающие, сказали, что хозяин квартиры — моряк, сейчас в плавании. Квартира долго пустовала, а теперь хозяин ее сдал. Но кому? Ходят туда какие-то разные люди, и мужчины, и женщины. Спрашивается, чего они там делают?

Анатолий Петрович был человеком упрямым, решил, что докопается до истины. На следующий день после обеда он топтался возле подъезда: когда кто-то из жильцов вышел, он проскользнул внутрь. Нужная ему квартира была на третьем этаже. Он поднялся на четвертый, сверху наблюдать сподручнее.

Присел на подоконник, но сидеть было чертовски неудобно, в поясницу словно иглы вонзались. Тогда Анатолий Петрович стал расхаживать по лестничной клетке, замирая на месте, когда на третьем этаже открывалась дверь.

За полдня в таинственную квартиру порознь и вместе вошли четверо мужчин и четыре женщины. Анатолий Петрович все записывал на бумажке. Трое мужчин и три женщины вышли. Одна пара осталась. Что же там такое творится, мучился Анатолий Петрович. Может, это дом свиданий?

В пятницу утром Наташа сообщила Анатолию Петровичу, что вечером ей вновь придется задержаться. Когда она ушла, Анатолий Петрович позвонил старому приятелю, страстному фотолюбителю, и наврал ему с три короба, что ему надо провести важную съемку — начальство на службе просит.

Приятель одолжил ему хорошую импортную камеру и сам заправил в нее высокочувствительную пленку.

В шесть часов вечера Анатолий Петрович устроился на уже знакомой ему лестничной клетке. Минут через пятнадцать из дверей лифта выпорхнула его жена и позвонила в дверь загадочной квартиры. Дверь немедленно распахнулась, и Анатолий Петрович успел дважды сфотографировать Наташу, входящую в эту квартиру. Кто открыл дверь, кто ждал там его жену — Анатолий Петрович опять не увидел. Это был какой-то человек-загадка.

Самое смешное состоит в том, что Анатолий Петрович проводил свое расследование в моем подъезде.

Я еще накануне заметил, что у нас на лестничной клетке дежурит какой-то странный человек. Когда он на следующий день явился с профессиональной камерой, я заинтересовался. Присмотрелся внимательнее и узнал его.

Анатолий Петрович преподавал у нас в институте физкультуру. Я подошел к нему, напомнил о себе. Спросил, что случилось и не могу ли я ему помочь.

Ему конечно же хотелось, чтобы я помог. Однако при этом он старался, чтобы я — не дай бог! — ничего не понял. Но Анатолий Петрович человек бесхитростный, и чем больше он пытался сбить меня с толку, тем яснее становилась ситуация.

Я мог ему только посочувствовать. Не он первый, не он последний сгорает от ревности и желает знать, кто этот счастливый соперник, чем он лучше, почему жена на него польстилась?

Короче говоря, Анатолий Петрович просил выяснить, кто обосновался в этой квартире. Свой телефон он мне не дал, записал мой, сказал, что сам позвонит.

По спортивной части я и в студенческие годы был, прямо скажем, не из первых. Но Анатолий Петрович в те далекие времена проявил понимание и сочувствие, безропотно ставил мне зачеты и даже отличные оценки. Так что я был у него в долгу. Тем более разобраться с его делом оказалось совсем несложно.

Я все узнал в тот же день.

А утром мне позвонил Анатолий Петрович в отличнейшем настроении. Все его сомнения и подозрения гроша ломаного не стоили. Он рассказал, что вчера поздно вечером пришла счастливая Наташа и вытащила из огромного пакета два новых платья. Оказывается, она нашла в соседнем доме прекрасную портниху и вечерами ходила к ней на примерку. А от мужа скрывала, чтобы сделать ему сюрприз.

— Платья — чудесные! — сказал Анатолий Петрович. — Вкус у жены замечательный. Я бы лучше не выбрал.

Он сообщил мне, что у него даже радикулит прошел и спина совершенно не болит. Он благодарен мне за готовность быть полезным, но моя помощь не понадобилась. Он посоветовал мне бегать по утрам и распрощался.

Наташа сказала мужу правду. Она действительно сшила за эту неделю два платья. Только не у портнихи, а у портного. В этой квартире обосновался популярный модельер. Такие платья были Наташе не по карману, но у нее с модельером роман.

Может быть, и к лучшему, что я не успел рассказать об этом Анатолию Петровичу.

Дама, которая путала телефонные номера

У нас с девушкой по имени Катя телефонный роман. Мы условливаемся о свидании. Я приезжаю, звоню ей, чтобы сказать, что я на месте, а она уже куда-то исчезла.

Мне бы, наверное, следовало давно махнуть на нее рукой. А я все надеюсь.

Если бы я только знал, к чему приведет вся эта телефонная история.

В этой квартире была железная дверь с глазком, множеством замков и засовов. Стоял домофон, внизу дежурила строгая консьержка, подвергавшая допросу каждого неизвестного, так что никто не мог войти в дом незамеченным. Но хозяин этой квартиры не чувствовал себя в безопасности.

Днем, когда ярко светило солнце, он почти забывал о своих страхах. Но ночью все возвращалось. Он отчетливо, в деталях представлял себе, как они входят в подъезд, поднимаются на лифте, подходят к его квартире.

На цыпочках он крался к двери и смотрел в глазок — на лестничной площадке было пусто. Он возвращался к телевизору. Когда хлопала дверца лифта, когда сверху или снизу доносились какие-то звуки, он покрывался холодным потом.

Он часами простаивал у дверного глазка, ожидая страшной минуты, когда они явятся. Иногда ему казалось, что они могут проникнуть через балкон, и он приникал лицом к оконному стеклу и всматривался куда-то в темноту.