Читать книгу - "Черная акула - Иван Сербин"

— Валерий Валерьевич, — Максим потер пальцем правую бровь, посмотрел в пол, — вы ведь, насколько я в курсе, занимаетесь бизнесом?

— В каком смысле? — прищурился Панкратов.

— Покупаете старую, пришедшую в негодность форму, тряпье различное и продаете его в Корею. А оттуда вам поставляют товары широкого потребления.

— Да вы что! — Панкратов мягко усмехнулся. — Ни о чем таком я даже не слышал. Подобный род деятельности — блеф. Как правило, под таким бизнесом скрывают что-то другое. Чаще всего криминал. Вы же умный человек, подумайте, кому нужны наши тряпки? В Корее идиотов куда меньше, чем у нас. Перестаньте! — Он взмахнул рукой, и опять это у него получилось как-то странно, почти по-женски. — Неужели кто-то действительно занимается таким бартером?

— А чем занимаетесь вы? — вопросом на вопрос ответил Максим.

— Фотографией. Художественной фотографией. — Он поднялся, дотянулся до стула и вытащил из кармана висящего на спинке пиджака пачку «Давыдова», элегантно извлек сигарету и закурил. Зажигалка была довольно дорогая, «под золото», а может быть, и в самом деле золотая. Максим хмыкнул и спросил заинтересованно:

— Простите, а что, художественной фотографией любой может такие деньги заработать?

— Вы о чем? — недоуменно посмотрел на него Панкратов.

— Я имею в виду вашу зажигалку и сигареты. Сколько сейчас стоит пачка «Давыдова»? Тысяч пять?

— Восемь, — спокойно ответил Панкратов. — Вообще-то в ларьках дороже, но я беру прямо со склада, по знакомству. — Он подумал, аккуратно стряхнул пепел в хрустальную пепельницу, поводил сигаретой по стеклу, оставляя на нем серые полосочки, а затем добавил: — Классные фотографы зарабатывают очень много. Если, конечно, они известны и на их умение есть спрос.

— А вы классный фотограф?

— Именно. Не хороший, а классный. И очень известный. В определенных кругах, разумеется.

— В каких именно? — Максим старательно делал вид, что не понимает достаточно простых вещей. Панкратов усмехнулся и осуждающе покачал головой, словно говоря: «Не очень деликатные вопросы задаете, товарищ полковник». Но Максиму-то было плевать на то, что думает о нем этот парень. Его интересовали факты.

— Местная богема, — пояснил хозяин, глубоко затянулся, красиво выпустил дым, полюбовался голубоватыми клубами, плывущими по комнате, затем заглянул в пепельницу, еще раз стряхнул пепел и добавил: — Ну, не только богема, просто влиятельные люди. Хорошие семейные фотографии, иногда ню, но это ценится особенно дорого.

— То есть вы не занимаетесь продажей утиля за границу, — подвел черту Максим.

— Честно говоря, никогда не помышлял ни о чем подобном. — Панкратов усмехнулся и раздавил окурок в пепельнице. Максим несколько секунд смотрел в пол, а Панкратов на него, ожидая, видимо, дальнейшего развития событий. Наконец Максим пришел к какому-то решению.

— Валерий Валерьевич, — медленно спросил он, — а почему вы сбрили бороду?

— Бороду? — удивился Панкратов.

— Да. По-моему, борода вам очень шла.

— Я не ношу бороды.

— Но на фотографии в паспорте вы с бородой.

— В шестнадцать лет? Помилуйте. — Панкратов отхлебнул кофе. — Я никогда не носил бороды. Бороды неэстетичны. И потом врачи не рекомендуют. Говорят, растительность на лице ведет к развитию раковых заболеваний в полости рта. Нет, я категорически против бороды. И вдруг Максим все понял. Пассивный бисексуал Панкратов не стал бы носить бороду. То есть, конечно, физически мог, но психологически… Неэстетично — размытое понятие, которое трактуется — в случае с Панкратовым — неоднозначно.

— Простите, Валерий Валерьевич, если не секрет, сколько вам лет? Панкратов посмотрел на Максима с неким любопытством.

— А почему это вас интересует? Я уже совершеннолетний. — Он засмеялся, но немного неловко, поняв двусмысленность собственного ответа.

— А все-таки?

— Двадцать пять.

— А поточнее?

— Двадцать пять и один месяц.

— Ага. — Максим кивнул утвердительно. — Скажите, а вам знаком высокий молодой человек, плечистый, похожий на вас бородатый блондин? Панкратов подумал.

— У меня есть несколько знакомых с подобной внешностью. Хотя очень похожие люди, как вы понимаете, встречаются довольно редко, но общее сходство вполне можно найти, если постараться. Все зависит от восприятия.

— Я имею в виду… — Максим порылся в кейсе, вытащил фотографию, полученную в паспортном столе, и положил ее на столик. — Я имею в виду вот этого. Панкратов изящно наклонился вперед, двумя пальчиками взял карточку и повернулся к окну. Затем поднялся, включил верхний свет, изучил фотографию более внимательно и хмыкнул изумленно.

— Так что, вы знаете этого человека? — Максим прищурился.

— Вообще-то, — заметил Панкратов нерешительно, — он похож на одного моего… — опять легкая заминка, вполне заметная, но ничем не оправданная, когда речь идет о просто знакомых, — …на очень близкого друга. — Он бросил быстрый взгляд на Максима. — Очень близкого. Я не утверждаю, конечно, что это он, но похож. Правда, мой знакомый не носит бороды. И волосы у него все-таки темные, и стрижка довольно короткая.

— То есть, — продолжал нажимать Максим, — скажем так: если бы ваш близкий друг отпустил бороду и волосы и осветлил бы их, то это мог бы быть он. Панкратов несколько секунд подумал, а затем отрицательно покачал головой:

— Нет, вряд ли. У Максима опустились руки.

— Почему? — спросил он.

— У моего знакомого не может быть такой бороды. Знаете, он несколько раз оставался у меня ночевать… э-э… ну, знаете, иногда приходишь в гости, задержишься, темно, поздно… Времена смутные, да и район, честно говоря, не самый спокойный. Ну я и предлагал ему переночевать у меня. Вы понимаете?

— Да, конечно.

— Несколько раз мне доводилось видеть щетину на щеках Сережи. Так его зовут. Максим уже понял, о чем сейчас скажет Панкратов, но не перебивал.

— У него борода растет такой узкой полоской: от скулы, вот тут по подбородку, — Панкратов показал, — и вот здесь, под нижней губой. Но, повторяю, такой густой бороды у него быть не может. Посмотрите, у человека, изображенного на фотографии, борода растет практически из-под самых глаз, начинается высоко на щеках, а у моего приятеля бородка узенькая. Но глаза… Глаза очень похожи.

— Понятно. Скажите, Валерий Валерьевич, а когда вы в последний раз видели свой паспорт?

— Паспорт? — Панкратов подумал. — Трудно сказать. Месяца четыре назад, наверное.

— Так давно?

— А зачем он мне? — пожал плечами Панкратов. — За границу я не выезжаю, пособий не получаю, гуманитарную помощь тоже. Что еще?

— В поликлиники не ходите? — поинтересовался Максим. — В поликлинику-то, наверное, ходили? А ведь там приходится предъявлять кучу документов. Паспорт в том числе.