Читать книгу - "Унесенные ведром - Дмитрий Подоксенов"

«Ещё один кадр! — мысленно покачал головой Итальянец. — Ну кто же на обычный „базар“ „броник“ надевает? Да ещё такой, который из-под любой одежды „светится“? Это же всем сигнал: „Я пришёл сюда стрелять“, а значит, первый пулю и получишь, скорее всего. И правый рукав у него почему-то толще левого. Что он туда — базуку засунул? Честно говоря, я был лучшего мнения о личной охране самого Трофима. Это ж мишени ходячие! Таких, случись что, и броня не спасёт».

Но «первое место», по весьма ироничной оценке Ростоцкого занял парень, пересмотревшийся, видимо, боевиков с Арнольдом Шварценеггером в главной роли. Его лицо украшала боевая раскраска американского коммандос, состоящая из синих, фиолетовых и каких-то жёлто-бурых мазков.

«Он чего, краски подходящей не нашёл, что ли? — обалдел от такого экстремального мэйк-апа убийца. — Если уж маскировать лицо, то специально для этого предназначенной зелёной или чёрной помадой, да и то это актуально в лесу, летом. А зимой, да ещё и во дворе дома? Чёрт его знает. По-моему, он больше похож на болельщика сборной Швеции на чемпионате мира по футболу. А может, я чего-то недопонимаю?»

В этот момент в створе ворот показалась группа приезжих, которые встали метрах в двадцати от вышедших из дома и принялись их сосредоточенно рассматривать.

Приехавших было почти вдвое больше, чем хозяев. Да и выглядели они как-то солидней, что ли. А может, опытней.

«Интересно, Трофим с Ригой ещё здесь? — подумал Альберт. — Или уже уехали? Если в доме больше никого, то в случае обострения „местным“ не поздоровится. А меня такой вариант никак не устраивает, господин Сивцов нужен мне только живым. По крайней мере, первое время».

От группы «гостей» отделились двое: ухоженный парень явно азиатского типа и, видимо, его телохранитель — высокий русак с перебитым носом. Среди оставшихся были ещё два азиата, остальные — явные славяне. Ну, или точней сказать, европеоиды. Со стороны «хозяев» навстречу приезжим пошли также двое — Фёдор и один из охранников, виденных Ростоцким позавчера на стрельбище. Встреча двух маленьких передовых отрядов состоялась точно посередине двора. Итальянец перестал дышать.

«Командиры» обменялись какими-то фразами, что было видно по вырывающимся из их ртов облачкам пара. Оставшиеся сзади бойцы с той и другой стороны потихоньку, маленькими шажками подтягивались к центру двора, видимо, всем хотелось послушать, в каком ключе идёт разговор и стоит ли готовить оружие. Все участники действа были заметно напряжены. Хотя нет, не все. Детина с гарнитурой так же глупо хлопал глазами по сторонам и, в довершение всего, в очередной раз икнул, да так громко, что услышал даже Альберт.

Первой реакцией на громкий звук, естественно, стало мгновенное опускание рук в карманы всеми, кто находился во дворе. Кто испугался больше — гости или хозяева, сказать было невозможно. Хотя больше всех «нагрелся» именно Ростоцкий. Казалось, до краха всего его предприятия осталась какая-то доля секунды. Он даже закрыл глаза, боясь увидеть, как цель его поисков падает на землю, пробитая десятком пуль. Однако выстрелы не прозвучали, и убийца осторожно открыл глаза.

Похоже, обе стороны вовремя разобрались, что звук, изданный трофимовским охранником, не несёт сиюминутной угрозы их жизни и здоровью, и убрали руки с оружия.

Однако и разговора между высокими договаривающимися сторонами, кажется, не получилось. Азиат, говоривший с Фёдором, скорчил презрительную гримасу, что-то сказал и повернулся, чтобы уйти. Его телохранитель начал повторять движение своего босса.

«Слава богу, — облегчённо подумал Альберт. — Кажется, разрулились. Сейчас уедут и…»

Додумать свою мысль он не успел. Фёдор что-то спросил у почти завершившего разворот охранника азиата, отчего тот резко остановил своё движение и снова обернулся к Сивцову. Лицо его налилось пугающим багровым цветом. Фёдор с самым невинным видом добавил что-то ещё, хотя стоявший рядом с ним товарищ по оружию очень сильно занервничал.

Следующие события отпечатались на подкорке мозга Итальянца, как чёрно-белая хроника военного времени — чётко, но почему-то без звука.

И навсегда, показалось ему. До конца жизни.

Верзила с перебитым носом что-то яростно выкрикнул, в мгновение ока выхватил откуда-то пистолет (при всей своей тренированности, Ростоцкий не заметил этого движения) и двумя выстрелами в грудь свалил Сивцова на землю. Фёдора отбросило на целый метр, где он и затих бесформенной меховой кучей. «Сломанный нос», не обращая внимания на остальных, наверняка уже вынимающих своё оружие участников этого действа, вытянул руку и произвёл ещё один выстрел в направлении головы лежащего. Контрольный.

«Не-ет!!!» — крикнул кто-то в голове Альберта и он снова стал слышать. Не в силах больше стоять на ногах, наёмный убийца повернулся спиной к ограде, тихо осел на землю, зачерпнул ладонью пригоршню снега и отправил себе в рот. Из-за забора понеслась частая пистолетная стрельба, крики, мат, но Итальянец больше не пытался смотреть, как развиваются события на территории дачи. Главное он уже видел — его единственная надежда на спасение, мнимый убийца Папанова был мёртв.

Теперь ему никогда не удастся доказать Резо, что Папу убил он, Альберт, а не кто-либо другой. Он потерял свою репутацию «честного» исполнителя. Он потерял жизнь. Потому что прямо сейчас потерял единственного человека, который мог спасти Итальянца в глазах «общественности».

Он ещё около минуты сидел, привалившись к забору и рискуя словить шальную пулю с той стороны. Наконец Ростоцкий заметил, что стрельба стихла. Пересилив себя, он тяжело поднялся, автоматически отряхнул налипший на комбинезон снег и медленно, будто во сне, побрёл в сторону ближайших деревьев.

Сейчас лучшим выходом было бы лечь на землю и умереть, но чёртов амфетамин продолжал весело гнать кровь по жилам, заставляя тело действовать, двигаться и радоваться жизни. Мозг же хотел прямо противоположного — тишины, смерти, медленного угасания. Это противоречие буквально разрывало убийцу изнутри.

Альберт сдержал звериный вой, готовый вырваться из его груди, лишь неимоверным усилием воли.

«Стоп! — сказал он сам себе. — Надо думать. Умереть я всегда успею. Но сначала надо окончательно убедиться, что человек, за которым я сюда ехал, мёртв. Только тогда можно считать данный этап поисков завершённым. Пусть неудачно, но всё-таки завершённым. И начинать действовать, так сказать, с чистого листа».

Ростоцкий остановился и осмотрелся вокруг. Он успел достаточно далеко углубиться в лес. Возвращаться к дому не хотелось, какое-то шестое чувство удерживало его от этого необдуманного поступка. Но медлить нельзя, решение принято.

Резко развернувшись, Итальянец снова двинулся по направлению к дому, от которого минуту назад шёл, не разбирая дороги, находясь, как говорится, «в растрёпанных чувствах». Постепенно убыстряя шаг, Альберт на ходу достал пистолет, сдвинул предохранитель и опустил руку с оружием на уровень бедра. Его навыки позволяли поражать не слишком удалённые цели даже из такой неудобной для многих позиции.