Читать книгу - "Проект "Мегаполис" - Александр Трапезников"

«А что должно кончиться? — подумал Днищев. — Кончаются помидоры в овощной лавке, а жизнь идет по кругу». Он громко зевнул, выражая этим свое пренебрежение к медицине.

— В давние времена человека превращали в зомби с помощью тетрадоксина, — продолжал между тем Леша. — Этот яд в пятьсот раз сильнее цианистого калия. Но когда такого мертвеца выкапывали и оживляли, сознание его оставалось девственно-чистым. Он становился хорошим рабом, но совершенно непригодным для решения сложных задач. Потом пришло время создавать зомби второго поколения, более гибких. Тут уже начали использовать наши, родненькие средства двадцатого века — ультразвуковые и микроволновые излучения, гипноз и внушение, психохирургию и психофармакологию, ну и конечно же компьютерную технику. В таких зомби вкладывают сразу по нескольку личностей. Зомби второго поколения может и не подозревать, носителем каких программ он является. Вспомни смерть многих казначеев ЦК, которые вдруг один за другим стали выпрыгивать из окон. Они были автоматически заряжены на соответствующее кодовое воздействие, которым могла оказаться совершенно невинная фраза, произнесенная по телефону. Но и эти зомби несовершенны. Известны случаи, когда «блоки на забывание» получали прорыв и тайное становилось явным. Кроме того, здесь требуется кропотливая и индивидуальная работа с каждым «клиентом», и, заметь, очень дорогостоящая!

Сейчас ученые, и здесь, и в Америке, как бы повернули вспять. Не отказываясь от технических и экстрасенсорных средств воздействия на человека, они обратились ко всякого рода оккультным, эзотерическим знаниям древних. Там, в прошлых веках, не дураки жили, тоже знали, как манипулировать сознанием. Короче, идет разработка массового психотропного оружия. А зомби третьего поколения — это будем мы, вместе взятые, вся наша страна, Россия. Нас и так ведут куда угодно. Наступит момент, подадут сигнал перерезать глотку соседу — и все начнут кидаться друг на друга. Это ж какая благодатная территория освободится от ненужных людишек!

— А есть все-таки защита? — спросил Днищев.

— Только собственные волевые усилия, — отозвался Леша. — Другой нет. Мы наблюдали у Рендаля так называемый «эффект открытой личности», когда я заложил в него определенную программу. Но тут несколько иное: его психика уже давно была разрушена. А если бы это был здоровый человек, обладающий повышенным самоконтролем, сильной волей, то наша затея лопнула бы как мыльный пузырь. Даже любое техническое кодирование сорвалось бы. Есть индивиды, которые экранируют себя от всякого психотропного воздействия… Ладно, приехали, вот твое Хотьково. Куда дальше?

— К дачным участкам.

Они остановились неподалеку от дома Полины Кожуховой. Сергей вспомнил последние слова Олега, когда тот спускался по мраморной лестнице вниз: «…Никто не захочет совать нос в дерьмо». Тогда он не обратил внимания на эту фразу, но в ней таился какой-то ключ к разгадке. Возможно, хозяин разговаривал с убийцей, с которым находился в хороших отношениях. Тот смеялся. А что, если они вместе, вдвоем, решили инсценировать похищение княжеской шапки? А почему не втроем, с Полиной, пока та развлекала гостей? Но, наверное, Полина и убийца вошли за спиной Олега в свой сговор. Вот зачем Днищев был приглашен на вернисаж — стать козлом отпущения… Сергей невесело усмехнулся.

— Значит, здесь тебя подставили? — спросил Карпуньков. — Что будем делать?

— Мне кажется, я знаю, где искать княжескую шапку, — сказал Днищев. — Но как пробраться в дом?

— Включим сирену на полную мощность — и к воротам, — предложил Леша. — Попробуют они не пустить «скорую помощь»! А пока я буду объясняться со сторожем, ты вылезешь через заднюю дверь.

Так и поступили. Заспанный сторож поспешно отворил ворота, посторонился, пропуская машину. Карпуньков спрыгнул на землю, и Днищев услышал его голос:

— Это Цветная улица, дом восемь? Врача вызывали?

Сергей незаметно выскользнул из машины и спрятался за кустами сирени. Потом перебежал дальше, в глубь сада. Он услышал, как через некоторое время «скорая помощь» отъехала, а ворота снова закрылись. Теперь Днищев остался один. Он заметил, что в доме на первом этаже загорелись два окна, потом Полина спросила о чем-то сторожа, выйдя на крыльцо. Значит, она никуда не уезжала. «Стережет шапку», — усмехнулся Сергей. Вскоре свет в доме снова потух.

В прошлый раз Днищеву довелось прогуляться по саду, и он хорошо представлял, что и где находится. Но сейчас его интересовало лишь одно — квадратная яма в углу участка, заполненная доверху жидким навозом и прикрытая полиэтиленовой пленкой. Днищев направился прямо туда, подсвечивая себе маленьким фонариком, взятым из машины. Он набрел на яму так внезапно, что чуть не провалился туда сам. Если его предположения верны, если Олег имел в виду именно это «дерьмо», то княжеская шапка, которую носил московский владыка, должна быть только здесь. Сергей пошел вдоль забора к сараю, где хранились садовые инструменты, выдавил плечом дверь, поискал и выбрал острую тяпку с загнутыми концами и длинной ручкой. Потом вернулся назад. Конец тяпки утонул в навозной жиже, но достиг дна, и Сергей, обходя яму по периметру, стал вращать тяпку в разных направлениях. Наконец она наткнулась на что-то твердое и, судя по звуку, железное. В этот момент Днищев почувствовал себя счастливым кладоискателем. Кажется, его предположения начали сбываться.

Уцепившись зубьями тяпки за кольцо, Днищев вытащил на поверхность небольшой металлический ящик. Тут же, в бочке с водой, он обмыл его, вытер травой. Затем вскрыл запоры. Внутри лежал целлофановый пакет. Сергей осторожно развернул его. В лучике света заиграли бриллианты, украшающие древнюю реликвию, заблестела парча. Но в самой шапке лежал еще один предмет, упавший на землю. Днищев нагнулся и увидел испачканный кровью антикварный нож — тот самый, которым был зарезан Олег Кожухов. Вынув платок, Сергей завернул в него самую важную улику и положил его вместе с княжеской шапкой обратно в целлофан. Потом отнес ящик с находкой к сараю и спрятал под крыльцо. Теперь оставалось главное — повидаться с Полиной.

Он направился к дому, поискал открытое окно и влез внутрь. Ощупью пошел в те комнаты, где, как он заметил, загорался свет. Войдя в спальню, посветил фонариком. На широкой кровати спали два человека — Полина и… сомнений не было: этот выпуклый череп принадлежал депутату Ярченко. Днищев нащупал на стене выключатель и щелкнул им, осветив комнату. Ярченко вскинул голову с подушки, зажмурился.

— Вставайте, граф, — произнес Сергей. — Я приготовил вам горячий шоколад и сухарики. В тюрьму. Там они пригодятся.

— Я не употребляю шоколад, — с завидным самообладанием отозвался Ярченко. — Вы уже не играете в террориста? Какая у вас роль на сей раз?

— Вора-домушника, — ответила за Сергея Полина.

Она откинула покрывало и встала, совершенно обнаженная, не стесняясь обоих мужчин. Пройдя мимо Сергея к столику, налила себе в бокал немного вина и повернулась.

— Итак, — сказала она, улыбнувшись, — чему мы обязаны столь поздним визитом?

— С поминок холодное пошло на брачный стол, — процитировал по-своему Днищев, подавая ей шелковый халатик. — Вам не холодно?