Читать книгу - "Цвет крови - Деклан Хьюз"

— Почему ты все еще носишь обручальное кольцо, Эд? — спросил Томми.

Это был хороший вопрос, я и сам его себе задавал. Мой брак распался после того, как умерла моя дочь Лили, через несколько дней после ее второго дня рождения. Я смутно помнил, как подписывал бумаги о разводе, потому что был пьян. После ее смерти я постоянно находился в таком состоянии. Моя бывшая жена недавно связалась со мной, в первый раз после развода. Ей хотелось самой сказать мне, что она выходит замуж за мужчину, с которым встречалась еще до того, как вышла за меня замуж, и никак не могла забыть все то время, пока мы оставались женаты. Хотя я ничего об этом не знал, пока не стало слишком поздно. Она хотела, чтобы я знал, что она скоро собирается родить этому мужчине ребенка, и услышал это от нее лично, а не от кого-то еще. Я подумал, что вряд ли кто-то из тех, кто знал меня в Лос-Анджелесе, когда-либо упомянет мою жену, но, возможно, она проявила излишнюю чувствительность. Может быть, она хотела сказать, что тоже тоскует о том, что было, о том, что мы потеряли. Но вряд ли. Скорее выглядело это так, будто она собрала в кучу наше общее прошлое, нашего ребенка, нашу историю, подняла все на ладони и подожгла, причем хотела, чтобы я обязательно увидел языки пламени. Но я ничего такого не сказал. Пожелал ей удачи и повесил трубку. Я боялся не сдержаться и дать ей возможность услышать горечь в моем голосе и тоску, не покидавшую меня. Казалось, тоска никогда не исчезнет. Я все еще носил обручальное кольцо, потому что не хотел забыть языки пламени, обжигавшие меня и связывавшие с прошлым.

— Так мне не нужно от женщин палкой отбиваться, — сказал я.

Томми закатил глаза.

Я не уверен, что существуют идеальные условия, в которых следует смотреть порно, но до полудня и в трезвом состоянии точно не годится. На экране голубоглазая блондинка лет двадцати с хвостиком занималась сексом с бледным блондином примерно того же возраста или моложе на полу в чьей-то гостиной. На женщине красовалась черная бархатная маска, а на мужчине — черные очки, закрывающие пол-лица. Я посмотрел на фотографии троицы с Эмили. Похоже, в фильме выступал тот же парень. Блондинка тоже показалась знакомой. К ним присоединилась полноватая темноволосая женщина в избыточном количестве сложного нижнего белья, большую часть которого она так и не сняла. Никаких потуг на сюжет, никаких диалогов, только стоны и стенания; камера в руках оператора дрожала — он явно не отличался профессионализмом. Кроме того, отсутствовала подсветка, так что все действие происходило в полумраке.

— Томми, что с тобой случилось? — спросил я.

Я ухмыльнулся, потому что Томми всегда оставался пуританином в вопросах секса, а он быстро прокрутил диск вперед и остановился на картинке, где троица изгалялась перед зеркалом в полный рост.

— Смотри сюда, — сказал он.

Он остановил картинку. В зеркале отразилась камера и рука, державшая ее, до локтя. У мужчины на запястье висел браслет с набором выпуклых букв и цифр там, где должно находиться имя.

— Это Дэвид Брэди, — сказал Томми.

— Почему ты так решил? — спросил я. — 2ЮС2, — прочел я. — Что это значит?

— Когда Дэвид учился в Каслхилле, школа выиграла два года подряд юниорский кубок по регби, а затем и кубок в старшей лиге — тоже два раза подряд. Дэвид Брэди был единственным, кто играл во всех четырех командах.

— Регби, Томми? Скоро мы и до гольфа докатимся.

— Отвяжись. Знаешь, в гостинице «Касл» имеется прямо-таки гребаное место для поклонения этому парню.

— С каких это пор ты стал захаживать в эту гостиницу?

— Я люблю пообщаться, ты же знаешь.

Я показал Томми фотографии, и он быстро узнал тощего парня из фильма. У него имелась татуировка орла на левой лопатке.

— Обстановка тоже одинаковая — ковер, подушки, диван, — заметил Томми, кивая серьезно и задумчиво, вроде бы мы с ним напарники. Я был ему благодарен за помощь, но всему есть предел.

— Где ты это нарыл, Томми?

— Что это? — Его глаза быстро метнулись в сторону конца дивана и назад. Старый трюк.

— Это порно, которое мы смотрим. Где ты его взял?

Я встал и наклонился над ним. Увидел его зеленый рюкзак сбоку на полу у дивана. Томми не сводил с меня глаз и постукивал пальцами по подлокотнику дивана.

— Просто взял — и все, ничего особенного.

«И не думаю тебе врать» — вот что он хотел сказать своим взглядом.

— Если честно, — наконец признался он, — мне его дал Дэвид Брэди.

«Если честно». Я очень надеялся, что у него не войдет в привычку постоянно употреблять это выражение. Я двинулся к рюкзаку. Правая рука сжалась в кулак, и он выдвинул вперед левое плечо — вроде хотел сказать, что готов. Я кивнул и двинулся дальше — очень медленно, чтобы дать ему время убраться с моего пути. Он встал и отошел в сторону с видом побитой собачонки на покрасневшем лице.

В рюкзаке оказалось около двух сотен видеодисков в плотных конвертах, причем на каждом на удивление красивым почерком Томми написано: «Порно на троих». Томми отказывался встречаться со мной глазами. Я начал злиться: выключил телевизор, вытащил диск из видеомагнитофона, отсоединил систему от сети, — но это меня не успокоило.

— Томми, объяснись, пожалуйста, — попросил я.

— Да ничего особенного, приятель. Просто они у меня, вот и все.

Его акцент слышался все сильнее, скоро вообще будет ничего не разобрать.

— Ты собираешься их продавать? Почем? По десятке за штуку? Две тысячи, если ходить по домам и в подходящие пабы. Что остается тебе?

— Три четверти.

— Вранье. Скорее два евро из десяти.

— Пять. — И без того красное лицо Томми начало от гнева покрываться алыми пятнами. — Хорошо тебе говорить — тебе эти богатые суки все время платят, — сказал он.

— Верно, мне платят за работу. Это так и называется — работа.

— Тогда почему у меня нет работы? Уже три месяца не пью, не колюсь, а все еще не могу найти постоянную работу.

Что я мог сказать? Что требовалось куда более трех месяцев, чтобы убедить владельцев гаражей рискнуть и взять на работу человека, прославившегося способностью запутать все, ничего не делать вовремя и постоянно опаздывать на работу? Не говоря уже о стойком нежелании нанимать бывшего члена организованной преступной банды Халлигана…

— Ты же работаешь несколько дней в неделю на стройках.

— Ага, они ставят меня вместе с поляками и долбаными латышами и платят гроши. Я ничего не хочу сказать: они мировые ребята, — хотя я понятия не имею, чем они занимаются большую часть времени, но им легче — они ведь не секут, что их обирают. А я секу.

— Не важно, мы же с тобой договаривались: пока ты здесь живешь, никаких сомнительных дел. И так новый сержант Дейв Доннелли слишком уж часто стал сюда заглядывать. Мне не нужно никакого дерьма, Томми.