Читать книгу - "Дай мне руку, тьма - Деннис Лихэйн"

У входной двери нас встретили два молодых человека, темноволосые и темнокожие, в одинаковых розовых теннисках фирмы «Балли» с вырезом, открывавшим скульптурную шею, и с одинаковыми золотыми цепочками на шее.

— Вы что, ребята, из одной партии? — спросил я.

Один из них нашел шутку настолько остроумной, что обыскал меня по высшему разряду: ребра его ладоней врезались в мои бока так основательно, будто хотели встретиться где-то посередине. Мы оставили пистолеты в машине, поэтому они забрали только наши бумажники. Нам это не понравилось, но им было наплевать. Вскоре они подвели нас к столику, где сидел дон Фредерико Константине собственной персоной.

Толстый Фредди был похож на моржа, только без усов. Его огромная фигура была окутана серой пеленой сигаретного дыма, на нем было несколько слоев темной одежды, так что его квадратная, напоминающая обрубок голова выглядела так, словно прорвалась сквозь складки воротника и расползлась по плечам. Его миндалевидные глаза были теплыми и влажными, по-отечески добрыми, а с лица не сходила улыбка. Он улыбался всем: незнакомцам на улице, репортерам на судебной лестнице и даже своим жертвам — перед тем как его головорезы расправлялись с ними.

— Садитесь, пожалуйста, — сказал он.

Кроме Фредди и нас в помещении был только один человек. Он сидел неподалеку, примерно футах в двадцати позади нас, рядом с опорной колонной. Одна рука на столе, ноги скрещены. На нем были легкие брюки цвета хаки, белая рубашка и серый шарф под полотняным, янтарного цвета пиджаком с кожаным воротником. Он почти не смотрел на нас, но не могу сказать, чтобы он вообще куда-то смотрел. Фамилия его была Пайн, имени же я никогда не слышал. Он был легендой в своих кругах: говорили, он спас четырех боссов, остановил три семейных войны, а его враги имели обыкновение исчезать так бесследно, что о них забывали, будто их никогда и не было на свете. Сидя за столом, он выглядел совершенно нормально, эдакий вежливый парень: красив, но не настолько, чтобы бросаться в глаза, ростом пять с небольшим — шесть футов, волосы пепельно-светлые, глаза зеленые, телосложение, можно сказать, среднее.

Однако само пребывание в одной комнате с ним вызывало в моей голове звон.

Мы с Энджи сели, и Толстый Фредди сказал:

— Простата.

— Извините? — не поняла Энджи.

— Простата, — повторил Фредди. Налив в чашку кофе из оловянного котелка, он протянул ее Энджи. — Нечто такое, что не беспокоит вашу половину человечества так, как нашу. — Он кивнул мне, подавая чашку, затем подвинул нам сахар и сливки. — Скажу честно, — проговорил он, — я достиг вершины в своей профессии, мою дочь недавно приняли в Гарвард, что же до денег, я ни в чем не нуждаюсь. Мне мало надо. — Он переменил позу в кресле, скорчил гримасу, отчего его мощные челюсти сдвинулись к центру лица и на мгновенье полностью закрыли рот. — Но клянусь, я хоть завтра отдал бы все за здоровую простату. — Он вздохнул. — А вы?

— Что? — спросил я.

— Ваша простата здорова?

— Недавно проверялся, мистер Константине.

Он наклонился ко мне.

— Считайте, что вам повезло, мой юный друг. Дважды повезло. Мужчина без здоровой простаты… — Он простер свои руки на столе. — Это мужчина без секретов, мужчина без достоинства. Эти доктора, о Иисусе, укладывают тебя на живот и лезут в тебя своими дьявольскими маленькими инструментами, они суют их, тычут в вас чем-то острым, раздирают вас, они…

— Какой ужас, — сказала Энджи.

Слава богу, ее слова несколько охладили его пыл.

Он кивнул.

— Ужас — не то слово. — Он внезапно взглянул на нее, как если бы только что увидел. — А вы, дорогая, слишком изысканны для таких разговоров. — Он поцеловал ей руку, я же едва сдержал себя от удивления. — Я хорошо знаю вашего дедушку, Анджела. Очень хорошо.

Энджи улыбнулась.

— Он гордится знакомством с вами, мистер Константине.

— Я обязательно скажу ему, что имел удовольствие познакомиться с его прелестной внучкой. — Он взглянул на меня, и его игривые глазки несколько поугасли. — А вы, мистер Кензи, не спускайте глаз с этой женщины. Позаботьтесь, чтобы она не подвергалась опасности.

— Эта женщина может и сама за себя постоять, — сказала Энджи.

Глаза Толстого Фредди, вновь потемнев, остановились на мне, словно он никак не мог разглядеть, что именно находится перед ним.

— Наши друзья присоединятся к нам через минуту, — проговорил он.

Когда Фредди отодвинулся, чтобы налить себе очередную чашку кофе, я услышал, как один из телохранителей у входной двери сказал: «Проходите, мистер Рауз». Глаза Энджи слегка расширились, когда вошли Джек Рауз и Кевин Херлихи.

Джек Рауз контролировал Саути, Чарльзтаун и участок между Сейвин Хилл и рекой Непонсет в Дорчестере. Он был худощав, крепкого сложения, а его глаза вторили металлическому оттенку его густых, коротко стриженых волос. Он не выглядел слишком устрашающе, но ему это было и не нужно — для этой цели у него был Кевин.

Я знал Кевина с шестилетнего возраста, и все, что наполняло его мозг и кровеносные сосуды, было лишено человечности. Войдя в помещение, он старался не смотреть на Пайна, игнорируя само его присутствие, хотя мне было известно, что в глубине души Кевин мечтал походить на него. Но Пайн был само спокойствие и собранность, в то время как Кевин — сплошной ходячий обнаженный нерв, чьи зрачки излучали свет подобно электрическим батарейкам. Этот парень мог спокойно расстрелять кого угодно только из-за того, что подобная мысль пришла ему в голову, Пайн вызывал страх потому, что убийство было для него просто работой, такой же, как любая другая. Кевин же внушал ужас потому, что убийство было единственной работой, которую он любил, он бы выполнял ее и бесплатно.

Пожав Фредди руку, он уселся рядом со мной и ткнул сигарету в мою чашку кофе. Затем, запустив руку в свои густые, всклоченные волосы, посмотрел на меня.

Фредди сказал:

— Джек, Кевин, вы знаете мистера Кензи и мисс Дженнаро, не так ли?

— Конечно, старые друзья, — сказал Джек, усаживаясь рядом с Энджи. — Соседские дети, как и Кевин. — Рауз сбросил с себя старый синий блейзер и повесил его на спинку стула. — Правда, Кевин?

Кевин был слишком занят созерцанием моей скромной особы, чтобы удостоить его ответом.

Толстый Фредди сказал:

— Я рад, что все стало на свои места. Роговски сказал, что вы — его друзья и, возможно, у вас проблема, с которой я могу помочь. Так тому и быть. Но так как все вы земляки, я спросил Джека, желает ли он присутствовать при этом. Понимаете, что я имею в виду?

Мы оба кивнули.

Кевин зажег очередную сигарету и выпустил дым мне в волосы.

Фредди положил руку на стол.

— Значит, полное согласие. Итак, мистер Кензи, расскажите, в чем ваша проблема.