Читать книгу - "Убийство в обществе коллекционеров - Мэри Лондон"

— Да увивался за ней какой-то хлюст! Кажись, иранец, противный такой. Иранец, ну, вы понимаете… Митра был перс, так? А персы те же иранцы.

— Этот, как вы говорите, хлюст, должно быть, иранский ученый, храмом интересуется… — предположил сэр Малькольм.

— То-то и оно! Только храм наш ему не больно-то нравится! Говорит, никакой это, мол, не храм, а так, сточная канава. Слыхали — сточная канава! Иной раз оторопь берет — и откуда только люди таких мыслей набираются! Ну да ладно. Пошли, выведу вас к развалинам. Встретимся на выходе. Там и насчет чаевых сговоримся, а?

Друзья-сыщики прошли друг за другом меж двух каменных глыб, установленных наподобие менгиров,[20]и проникли в священное пространство храма Митры. Совершенно пустое.

— Бр-р, — буркнул старший инспектор, — тоска, да и только… А что, интересно, старик называл сточной канавой?

— О, это ритуальный ров! — объяснил Айвори. — Последователи Митры считали, что бычья кровь возрождает душу и тело. Верующих клали нагишом в ров. А сверху размещался небольшой желоб — по нему кровь жертвенного быка стекала вниз и окропляла их тела.

— Кровь что, капала прямо на них?! — изумился Форбс. — Какой ужас!

— А для верующих это было своего рода крещение! И даже святое причастие! Они вбирали в себя силу быка и соответственно самого солнца, света! Они лежали на дне рва, словно мертвые, и кровь возвращала их к жизни. После такого священного душа они будто заново рождались. Понимаете?

— Я понимаю так, что они были большие чудаки, и мне, признаться, здесь как-то не по себе.

— Культ Митры едва не сроднился с тогда еще только нарождавшимся христианством, — продолжал благородный сыщик. — В начале нашей эры тайные религиозные учения были на Востоке в большом почете. В конце концов, вкушение крови быка и Спасителя имеет одинаковое символическое значение. Человек таким образом приобщается к богу!

— Чудно!

— О! На самом деле все это более или менее изощренное шаманство, — заметил сэр Малькольм.

Развалины храма, выросшие из тумана точно призраки, хотя и были в половину человеческого роста, возникли, казалось, из мира грез или, как сказал бы Форбс, из кошмара.

— Идемте отсюда, прошу вас. — От этих теней никакого проку!

— Полноте, Дуглас, неужели вы верите в потусторонние силы?

— Не верю, но все равно боязно, — признался старший инспектор.

— В сущности, — заметил сэр Малькольм, — то, что сейчас, как мы видели, находится под открытым небом, когда-то было криптой,[21]и там, внутри, вершились таинства.

— Таинства или что там еще, а по мне, так лучше бы убраться отсюда подобру-поздорову, — продолжал свое Форбс. — Уж больно дух здесь тяжелый. Ваш Митра, думаю, был сущим исчадием ада.

До выхода они добрались почти вслепую.

— А, вот и вы! — проговорил сторож. — Ну что, может, все-таки приложитесь к бутылочке?

— О, с удовольствием! — живо согласился Форбс и потянулся к окошку будки, где стояла бутылка.

Взяв ее, он хватил порядочный глоток джина.

— Расскажите о том иранце, — попросил сэр Малькольм.

— Да такой же помешанный на Митре! Заглядывал сюда по два-три раза на неделе.

— И чем занимался?

— Стоял посреди развалин как истукан и знай бубнил себе под нос что-то невнятное. Может, молился.

— Госпожа Ховард тоже молилась?

— Да нет! У меня глаз наметанный! Госпожа Ховард еще та плутовка — думаю, ей хотелось выудить у того типа деньжат, чтобы копать дальше. Пока не отыщется скелет быка или чего там еще…

— Вот, — сказал старший инспектор, немного приободрившись после спиртного, — вот вам моя визитка. — Увидите снова этого иранца — сразу же звоните мне по телефону, он указан здесь, внизу.

Старик поднес карточку к глазам и воскликнул:

— Скотланд-Ярд! Господи, глазам не верю! Так, значит, вы из Скотланд-Ярда! Уж я-то догадался, было в том иранце что-то дьявольское. Телефон у меня завсегда под рукой. Так что, как только тот тип объявится, мигом вам позвоню. Да, а чаевые-то?..

Сэр Малькольм вручил ему пятифунтовую купюру.