Читать книгу - "Сочинения в трех томах. Том 1 - Роберт Ханс ван Гулик"

В бой вмешивается новый участник.

Помощники судьи Ди совещаются

Неожиданно Дао Гань почувствовал, что руки его свободны. Нападавший сзади проскользнул мимо него и бросился вон из тупика. Бандит с ножом увернулся от сокрушительного удара в голову, который нанес ему длинноволосый, и тоже бросился наутек, а тот — за ним.

Дао Гань глубоко вздохнул, вытер пот со лба и оправил одежду. Вскоре вернулся длинноволосый и проворчал:

— Опять ты за старое принялся!

— Мне всегда было с тобой приятно, Ма Жун, — сказал Дао Гань, — но все же не настолько, как несколько минут назад. Ну и что же ты здесь делаешь в столь странном наряде?

Ма Жун угрюмо ответил:

— Я возвращался домой, переговорив с Шэн Ба у даосского храма, и заблудился в этом проклятом лабиринте. Проходя мимо переулка, я услышал, как кто-то вопит о помощи. Вот я и помчался сюда, чтобы помочь тому, кто в этом так нуждался. Знай я, что это ты, то, конечно, подождал бы немного, чтоб тебя хорошенько потрепали за твои воровские штучки.

— Это «немного», — негодуя воскликнул Дао Гань, — могло обернуться слишком многим! — Наклонившись, он подобрал нож, оброненный вторым нападавшим, и подал его Ма Жуну.

Взвесив нож на ладони, Ма Жун рассмотрел длинное лезвие, грозно поблескивавшее в лунном свете.

— Брат, — сказал он восхищенно, — оно вошло бы в твое брюхо, как коса в траву! Какая жалость, что мне не удалось настичь этих ублюдков. Им, должно быть, хорошо знаком этот чертов район. Они скрылись в темной боковой улочке и исчезли, оставив меня в дураках. Ну и местечко ты выбрал для сведения счетов.

— Никаких счетов я не сводил, — мрачно ответил Дао Гань. — Я по приказу Его превосходительства обследовал особняк этого кантонского прохиндея Линь Фаня. А на обратном пути на меня внезапно напали бандиты.

Ма Жун снова взглянул на нож, который держал в руке.

— Друг мой, — сказал он, — впредь предоставь нам с Цзяо Таем такие рискованные дела. Очевидно, тебя заметили, когда ты следил за домом, и господину Линю это не понравилось. Да будет тебе известно, что именно он послал этих головорезов за тобой, чтобы убрать тебя с дороги. Ножи такой формы носят при себе кантонские убийцы.

— У меня ощущение, — воскликнул Дао Гань, — что один из этих негодяев показался мне знакомым! Лица у них были замотаны шарфами, но по внешнему виду и осанке один был похож на грозного управляющего Линь Фаня.

— Раз так, — сказал Ма Жун, — значит, с ними дело нечисто, иначе они бы не взъелись на человека, пытавшегося выяснить, чем они занимаются. Ну ладно, пошли домой!

Они снова оказались в лабиринте расходившихся переулков и, выйдя в конце концов на главную улицу, вернулись в суд.

В кабинете главного писца они застали советника Хуна, одиноко склонившегося за шахматной доской.

Хун подал им чай, после чего Дао Гань во всех подробностях рассказал о своей вылазке к дому Линя и о спасительном появлении Ма Жуна.

— До сих пор сожалею, — заключил он, — что Его превосходительство приказал приостановить расследование по делу о храме Великой Благодати. Мне приятнее иметь дело с безмозглыми бритоголовыми, чем с этим кантонским сбродом. И потом, от храма хоть деньги можно получить.

Советник Хун заметил:

— Если судья Ди собирается открыть дело на основании показаний госпожи Лян, это надо делать как можно быстрее.

— К чему такая спешка? — спросил Дао Гань.

— Если бы не эта ночная встряска, — ответил советник, — ты бы наверняка сам догадался. Ты увидел, что особняк Линя большой и содержится в приличном состоянии, хотя практически пустует. Это означает лишь одно: он со своими людьми собирается покинуть город. Женщин и почти всех слуг, должно быть, уже отправили. Поскольку свет горел только в немногих окнах, это значит, что кроме привратника остался лишь Линь Фань с парой приближенных. Я не удивлюсь, если джонка, которую ты видел на его участке, готова к отплытию на юг.

Дао Гань, ударив кулаком по столу, воскликнул:

— Именно так, советник! Теперь-то мне все ясно! Что ж, в ближайшее время Его превосходительство примет решение, и мы уведомим моего приятеля Линь Фаня, что против него возбуждено дело и он должен оставаться на месте. Не хотел бы я вручать этому подонку такое уведомление. Однако не могу представить, как увязать тайные шаги Линь Фаня со старушкой Лян.

— Его превосходительство, — пояснил советник, — взял документы, предоставленные госпожой Лян, с собой. Я их еще не видел, но по отрывочным замечаниям судьи Ди понял, что каких-либо прямых доказательств вины Линя там нет. Что же, со временем судья обязательно что-нибудь придумает.

— А мне завтра опять идти к дому Линя? — осведомился Дао Гань.

— Я полагаю, — ответил советник Хун, — что тебе лучше пока оставить дом Линя в покое. Подожди, пока Его превосходительство выслушает твой отчет.

Дао Гань согласился и спросил Ма Жуна, что тот выведал у храма Высшей Мудрости.

— Этой ночью, — сказал Ма Жун, — я получил хорошую новость. Почтенный Шэн Ба спросил, заинтересует ли меня красивая золотая шпилька. Сначала я сделал вид, что не в восторге от предложения, сказав, что шпильки хороши, когда они парные, и что предпочел бы золотой браслет или что-нибудь, что легко спрятать в рукаве. Шэн Ба не унимался, говоря, что шпильку легко переделать в браслет, и в итоге я согласился.

Завтра вечером Шэн Ба устроит мне встречу с продавцом.

— Раз есть одна шпилька, то отыщется и другая, и если завтра вечером мне встретится не сам убийца, то хотя бы тот, кто связан с ним и знает, где его найти.

Советник Хун был доволен.

— Ты хорошо справился с задачей, Ма Жун! Что было дальше?

— Я ушел не сразу, — ответил Ма Жун, — а согласился на партию в кости и позволил им облапошить себя на пятьдесят медяков. Я заметил, что Шэн Ба и его дружки используют в игре некоторые хитрости, которым меня любезно обучил наш друг Дао Гань. Но поскольку мне не хотелось портить отношений, я притворился, что ничего не заметил.

Потом начался разговор обо всем подряд, и я услышал массу страшных историй о храме Высшей Мудрости. Надо сказать, я между прочим спросил Шэн Ба, почему он со своими людьми ютится в жалких хижинах во дворе, хотя, незаметно открыв боковую дверь храма, мог бы спокойно укрыться от ветра и дождя в пустующих монашеских кельях.

— Это и меня тоже интересовало, — заметил Дао Гань.

— Так вот, — продолжал Ма Жун, — Шэн Ба сказал мне, что