Читать книгу - "Кронштадтский детектив - Олег Мушинский"

— Надо признать, что он единственный, кто нас не лапал, — грустно заметила брюнетка.

Спокойно досмотрев первое выступление до конца, он прямиком отправился к лешему и вытащил кошелек. Директор, взглянув туда, изобразил вздох страдающего в аду грешника, после чего сообщил ювелиру, что уломать девушек на что-то большее, чем только что было показано, лично он, к своему безмерному сожалению, не в состоянии. Ответ ювелира, мол, большего и не надо, вернул лешему радость жизни. От его подопечных всего-то и требовалось продолжать выступления, только в другом месте, как бы по-настоящему и для одного зрителя.

— И вы согласились заняться вымогательством, — подвел итог полицмейстер.

Старшая русалка развела руками.

— Так, по крайней мере, нас никто не лапал, — сказала брюнетка.

— Ну что ж, — ответил полицмейстер. — В тюрьме у нас тоже никакой распущенности не дозволяется.

С ПОКАЗАНИЯМИ РУСАЛОК положение ювелира стало совсем безнадежным. Когда он, громогласно требуя справедливости, вошел в кабинет полицмейстера, Лев Григорьевич молча протянул ему копию показаний. Ювелир внимательно прочел и схватился за сердце:

— Не так всё было! Совсем не так! Симоно клянется в этом. Они хотят оклеветать Симоно. И это за всё, что Симоно для них сделал!

— А что Симоно для них сделал? — спросил полицмейстер. — Регулярно недоплачивал гонорар? С чего бы это Вера Ивановна на телеграфе подрабатывала?

— Как вы не понимаете! — снова вскинулся ювелир. — С хорошими деньгами они бы покинули город. Покинули бы такое прибыльное предприятие, которое так вкусно их кормило. Симоно не жадный! Вот господин подтвердит! — палец ювелира указал в мою сторону. — Симоно о других думал. О тех, кто своей глупостью кусок хлеба мимо рта проносит!

— Кстати, о вашем предприятии, — полицмейстер протянул ему еще одну бумагу. — Вот заключение экспертов. Весь ваш товар, от броши, что вы продали этому господину, — тут он тоже указал на меня. — До украшений, проданных всем остальным жертвам шантажа, сплошная фальсификация! Пусть и самого высокого качества.

Симоно снова взвился, но уже через полминуты пал на колени. Мол, да, фальшивка, но не он в этом виноват.

— По-моему, совсем недавно я это уже слышал, — заметил я.

— Это самая популярная фраза в моем кабинете, — ответил полицмейстер. — Так кто виноват, Симоно?

Тот моментально перестал плакать и тотчас раскололся, попутно сдав всех, включая пару проходимцев во Франции. Мол, это те двое всучили ему по дешевке большую партию драгоценностей, оказавшихся очень качественной подделкой. Ювелиру, по его словам, просто не оставалось ничего иного, как покинуть милую сердцу Францию и распродать этот товар там, где, по его мнению, оный не так скрупулезно изучают перед покупкой. Россия же всегда славилась широтой души.

— А почему вы не заявили на них в полицию? — спросил я.

— Что вы?! — Симоно картинно всплеснул руками. — Полиция не умет хранить тайны. Завтра весь Париж будет знать, что Симоно — плохой ювелир. Так нельзя!

— Неужели быть хорошим мошенником лучше?

— Хорошая репутация везде важна, — ответил ювелир.

СУД СОСТОЯЛСЯ ТОЛЬКО через месяц, от чего мне, как одному из главных свидетелей, пришлось задержаться в Ревеле.

Подводный колокол обрел вечную стоянку на задворках порта, где, по слухам, сгнил без должного присмотра. Я попытался выцарапать для Морошкиных мотор, но безуспешно. Впрочем, получив назад четыре сотни рублей, братья тут же выписали себе на них из Германии какой-то чудо-агрегат от русского инженера с не очень-то русской фамилией — Тринклер. Я посоветовал им смотреть в оба и не отдавать денег, пока не получат мотор на руки. Они долго меня за всё благодарили, но совет, похоже, пропал втуне.

Русалкам вместо обещанной тюрьмы достались исправительные работы, откуда они довольно быстро освободились с новой специальностью и, смею надеяться, чистой совестью. Леший поехал знакомиться с сибирскими сказками за казенный счет. Ювелира, на мой взгляд, следовало бы отправить тем же маршрутом, но то ли политика вмешалась, то ли наш извечный пиетет перед Западом, а только, вернув все деньги, Симоно был всего-навсего выслан из страны.

В Ревеле он сел на пароход, но во Францию так и не прибыл. Шесть свидетелей видели, как ночью на палубе пьяный ювелир внезапно перегнулся через поручни, будто увидел нечто в воде, и тотчас кувырнулся вниз. Спасти его не удалось.

Поющий Идальго

Глаз шайтана

РАННИМ УТРОМ 4 октября 1582 года от Рождества Христова город Гранаду с быстротой мушкетной пули облетела печальная весть. Ночью был убит граф Ортуньо де Арморвар. Ирония судьбы: этот бесстрашный рыцарь вышел невредимым из сотни сражений, и вот пал от руки убийцы в собственном доме.

Не в силах соотнести такое злодеяние с кем-то из близких графа, народная молва немедля объявила, что это дело рук нечистого. А помяни его, так он уж тут как тут! По городу давно уже гуляли слухи, что в округе объявился чернокнижник. Месяц назад он разрыл на городском кладбище две свежие могилы и похитил останки тел. Спустя неделю навел порчу на овец дона Коруса де Овиса, так что те в одночасье околели. Да мало ли плохого приключилось в последнее время?! Вот такой злодей мог и в чужой дом под покровом ночи проникнуть, и убийство совершить.

С таким подозреваемым расследование, конечно, сразу же возглавил лично главный инквизитор Гранады Педро де Фур. Это был молодой, но очень рьяный борец со злом, вот уже почти год щедро раздававший предписания о штрафах недостаточно богобоязненным горожанам. Злые языки, правда, поговаривали, что немалая часть этих штрафов оседала в карманах самого борца, но так на то они и злые языки. В конце концов, Святая Инквизиция тщательно проверяла своих назначенцев каждый год, а у нее не больно-то забалуешь.

Кстати, разгуливающий на свободе чернокнижник тоже не вызвал бы ее одобрения. В городе поговаривали, что именно его неуловимость и стоила места предшественнику де Фура, так что служебное рвение инквизитора никого не удивило. А вот о том, каким бы мог быть финал этого дела, горожане спорят до сих пор… Мог бы быть, если бы не проезжал в ту пору через Гранаду величайший мастер Старого Света по расследованию нарушений королевских законов — дон Рамиро де Кантаре, также известный как Поющий Идальго.

ГЛАВНЫЙ ИНКВИЗИТОР ГРАНАДЫ был невысок ростом, но излучал такую силу и уверенность в себе, что этот недостаток совершенно не бросался в глаза. Выбритая тонзура блистала, словно нимб над головой. Аккуратная черная сутана сидела, как пошитый на заказ костюм. На указательном пальце левой руки красовался массивный золотой перстень с крупным изумрудом — единственный предмет роскоши, который позволял себе строгий инквизитор.