Читать книгу - "Фрейд и его госпожа - Лариса Соболева"

– Не поможет, я не дам себя убить! Полина, умоляю, уходи, я же тебе ничего не сделала… Ты разбудишь детей, напугаешь их, а в детской спит и твоя Арина…

– Ничего не сделала, говоришь? – проревела Полина – она была в ярости.

Ее ничто не могло остановить. Она решила, что в качестве орудия нападения сойдет и стул, и только подняла его, а Марианна, взвизгнув, присела, как вдруг раздался грозный голос Викентия:

– Девки, вы спятили?

– Кент! – воскликнула Марианна. – Она хочет меня убить!

– Хочу, очень хочу, – подтвердила разъяренная Полина.

И что же? Она бросила в Марианну стул! При Викентии и Юлике! Гувернантка закричала:

– Кент, ты видишь? Сделай же что-нибудь!

– Стоять! – гаркнул он обеим, кинувшись между ними.

По его знаку Юлий бросился к Полине, но она начала вырываться:

– Пусти! Пусти меня!

Справиться с ней Юлику помог Викентий. На запястьях Полины защелкнулись наручники, затем ее взяли под руки.

– Полина, ты подозреваешься в нескольких убийствах, поэтому ты задержана. На выход!

У нее не было сил ни сопротивляться, ни отрицать эти обвинения. Увлекаемая Викентием и Юликом, которые взяли ее под руки, она двигалась на слабых ногах, с трудом их переставляя.

– Полина?! – ахнул Шурик. – Этого не может быть!

– Как видишь, может, – сказала опечаленная Марианна.

Утро было чудное, серое небо местами словно прорвалось, и в этих прорехах просматривалось голубое небо, а то и солнце простирало к земле свои яркие лучи. Появилась надежда, что недельный потоп закончился. Так и всегда: жара – плохо, дождь – плохо, мороз – плохо, человеку хочется удобств везде и во всем, а так не бывает. М-да, утро-то было замечательное, а вот последняя новость – хуже некуда! Шурик расстроился, подпер кулаком скулу и уставился на детишек, игравших на детской площадке. Среди них прыгала и Арина.

– Она что-нибудь объясняла? – спросил он.

– Нет. Полина накинулась на меня, когда я ее разоблачила, и не скрывала даже при Викентии, что хочет меня убить. Но Кент тоже догадался, видно, поэтому он сказал мне по телефону, что приедет поздно вечером. Вовремя же он поспел! А когда ей надели наручники, она как-то сникла, словно потеряла все силы. Вот так, Шурик, ты вел самостоятельное расследование, путался и всех путал, а Викентий все распутал.

– Во-первых, он старше меня, во-вторых, опытней. Я на него не в обиде, напротив, горжусь, что помог следствию.

– Да, ты молодец. Знаешь, Шурик, Полину надо проверить на… – Марианна покрутила пальцем у виска. – Она явно ненормальная!

– Проверят. А ты теперь что будешь делать?

– Не спрашивай, Шурик, это самый трудный сейчас вопрос для меня. Детей, конечно, жалко, но… что я могу сделать?

– Понятно, будешь искать работу. А их куда? В детский дом?

– Фух! – закатила она глаза к потолку, ибо слезы готовы были выкатиться из них, а плакать при посторонних взрослой женщине нехорошо. – Как подумаю об этом, сердце кровью обливается. А ты что сделал бы?

Советы раздавать – дело плевое, но Шурик на это не решился. Он несколько раз пожал плечами, выпятив губу, все это время он глядел на детвору, о которой шла речь. В сущности, никому не нужны ни чужие заботы, ни чужие дети. Марианна вздохнула:

– А я привыкла к их мордашкам, к их лепету… Ужасно все!

Самыми беззаботными в это утро были дети, несмотря ни на что. Степа пытался на чем-то настоять, Злата с серьезным личиком что-то ему доказывала, размахивая рукой, а мальчик хмурил брови, готовясь даже подраться. А Настя с Ариной мирно пересыпали песок из ведерка в песочницу и обратно. Шурик перевел взгляд на печальную задумавшуюся Марианну. Да, у всех свои заботы.