Читать книгу - "Мрак под солнцем - Чингиз Абдуллаев"

На Кубу они прилетели из Стокгольма. Теперь их было четверо.Сам Сергей Валентинович, Ирина, неизменный Митя, всегда находящийся пригенерале, и присоединившийся к ним в столице Швеции некто Сальвадор Перейра. Вовсяком случае, так его представлял остальным Чернов.

Перейра был высокого роста, смуглый, с характерным для«латиноса» разрезом глаз. Он с первой минуты начал говорить по-испански, иИрина решила, что он, как и Бернардо, бывший гражданин одной излатиноамериканских стран, согласившийся на сотрудничество с российскойразведкой. Это разожгло ее любопытство, и почти весь перелет она не даваласпать новенькому, пытая его различными вопросами. Лишь когда самолет уже пошелна посадку, Перейра вдруг громко зевнул и сказал на очень хорошем русскомязыке, даже с каким-то вологодским оканьем:

— Вот ты липучка. Даже спать мне не дала. А я ведь ужедва дня в самолетах. Боялся в Стокгольм опоздать.

— Ты русский, что ли? — Она не верила своим ушам.

— Нет, китаец, — пошутил он, — конечно, изРоссии. Мама у меня русская, а папа — мордвин. Просто разрез глаз у нас отбабушки, башкирки. А меня еще с детства «индейцем» назвали.

Ирина обиженно надулась. Перед этим дураком она изгаляласьстолько времени. Мог бы и сразу сказать, что русский. Знавший обо всем Черноввесело подмигнул «Перейре». Это по его просьбе тот разыгрывал женщину. Генералне любил терять даром времени. Даже полет в самолете можно было использовать,чтобы еще раз проверить своего сотрудника в деле. Если ему поверила даже такойопытный специалист, как Ирина, значит, легенда у него сработана неплохо. В своюочередь, Ирина получила очередной сильный щелчок по самолюбию и теперь будетеще более осторожной и недоверчивой по отношению к любому незнакомцу, даже еслион летит с ними в самолете и считается ее коллегой.

В Гаване их встречали сотрудники кубинской разведки. Навстречу приехал и Рамон, начальник того самого отдела, вместе с которым они ипланировали осуществить данную операцию. В прежние времена, когда дружбакубинских и советских разведчиков казалась нерушимой и прочной, гостейвстречали радостными объятиями, везли в Центр, ничего не скрывали. Теперьрукопожатия были условные и официальные, их отвезли на загородную базу и сухосообщили, что всю дальнейшую координацию совместных действий они обсудятзавтра. Чернов, готовый к подобному холодному приему, казалось, не высказывалникакого удивления. Если в прежние времена почти каждого приехавшего на островгенерала, а тем более одного из высших офицеров КГБ принимал сам Фидель, тотеперь для Чернова не нашлось времени даже у начальника кубинской разведки,который знал Сергея Валентиновича лично. Менялись времена, менялись нравыТолько на следующее утро приехал Рамон. Он сообщил, что встреча с руководителемДГИ состоится во второй половине дня. Кубинцы явно демонстрировали своюнезависимость. После августа девяносто первого отношения были уже недружескими, а деловыми, не товарищескими, а партнерскими.

Нужно отдать должное Рамону, он не стал излишнедраматизировать ситуацию, являясь на встречу в присутствии российскогопредставителя из посольства и сотрудника министерства иностранных дел Кубы, чтополагалось делать в таких случаях по статусу группы, прибывшей на остров.Разведка имела свою специфику, и здесь при всей приближенности к общейполитической ситуации не проходило глупое фанфаронство.

Теперь они сидели вдвоем и тщательно обсуждали деталипредстоящей операции. Или делали вид, что тщательно обсуждали. Каждый из нихпонимал, насколько изменились отношения их государств за последние нескольколет. И если Рамон, как человек более твердый и более последовательный, серьезнострадал из-за этого, понимая, какой вред наносят его народу подобныенеискренние отношения между их государствами, то для циника и прагматикаЧернова вообще никаких проблем не существовало. Для него в разведке важна быладаже не собственная страна. Его интересовало прежде всего надлежащее исполнениепорученного ему дела. Это был фанатик службы, но фанатик расчетливый, умный ипрактичный. Просто, как профессионал, он все остальное полагал вторичным. В томчисле и отношения между их странами, и принятую в данный момент в странеидеологию. Он был профессионалом.

А это предполагало надлежащее исполнение своей работы безссылок на разного рода мотивы и эмоции. Им просто не было места в его системекоординат.

Для начала Чернов очень убедительно рассказал о помощисальвадорским партизанам, которую они запланировали. Он подробно рассказывал о просьбахсальвадорцев, о контактах с их представителями, в том числе и через кубинскихагентов. Рамон слушал внимательно, не перебивая. Пока все рассказанноегенералом подтверждалось агентурными донесениями самих кубинцев.

— Мы решили оказать такую помощь, — закончил своекороткое сообщение Чернов, — и подготовили специальную пару, использоваввашего и нашего старого сотрудника, раньше так много помогавшего нашим двумразведкам — сеньору Инес Контрерас. Мы связались с ней через нашего связного, —здесь Рамон насторожился, но Чернов не сказал больше ни слова, не уточняя, ктоименно был связным, — и рассказали ей о нашем плане. В Сальвадор онадолжна была поехать со своим новым «супругом». По-моему, они уже на Кубе.