Читать книгу - "Доброй ночи, мистер Холмс! - Кэрол Нелсон Дуглас"

Губы Ирен растянулись в улыбке.

– Именно это нам и предстоит, – промолвила она. – Можешь отправить своему распрекрасному мистеру Нортону телеграмму, но не раньше, чем мы проедем Брюссель и доберемся до Остенде. – На ее лице появилось обеспокоенное выражение. – Какая жалость, что из Праги до Лондона только одна дорога, да и на ней постоянно приходится пересаживаться с поезда на поезд.

Ирен стукнула затянутым в перчатку кулаком о ладонь с такой досадой, что я уже приготовилась услышать от подруги ругательство. Она сдержалась. Вместо того чтобы сквернословить, Адлер откинулась на обитую тканью спинку. Ее глаза приобрели задумчивое выражение. Я хранила молчание. Сейчас Ирен лучше было не беспокоить: она обдумывала план дальнейших действий, от которых зависел успех нашего побега.

В Кельне нам пришлось сделать остановку: ближайший поезд до Брюсселя уходил только на следующий день поздним утром. Наступил вечер. Тьма сейчас играла нам на руку – во мраке уж тем более никто не мог заподозрить в Ирен женщину, пока моя подруга долго беседовала с кассиром, приобретала у него билеты, а потом расспрашивала служащих вокзала об отелях неподалеку. Три из четырех наших саквояжей она предпочла оставить в камере хранения.

Должна признаться, что в ту ночь, хотя номер в гостинице был безупречно чист, а мягчайшая пуховая перина сулила сладкие сны, я не смогла сомкнуть глаз. Я знала, что Ирен дергается из-за каждой потерянной секунды. Всю ночь подруга провела настороже, сидя у окна.

В какой-то момент я услышала зловещий металлический щелчок. Оторвав голову от подушки, я увидела, что подруга вытащила из кармана револьвер и внимательно его рассматривает. Я уже забыла об этом оружии, решив, что Ирен распрощалась с ним, после того как жизнь у нее пошла на лад.

Наутро, когда мы уже подходили к вокзалу, Ирен отвела меня в сторону:

– Значит, так, Нелл, на вокзал ты пойдешь одна. Вот багажная квитанция и деньги.

– Но я же не говорю по-немецки.

– Чтобы забрать багаж, тебе вовсе не обязательно раскрывать рот. После этого подзовешь носильщика, чтобы он отнес вещи в купе. Сунешь ему деньги, и он поймет все без слов. Нам лучше разделиться, ведь ищут двоих. Мой билет у меня. Вот – твой. Я запрыгну в поезд, когда он будет отходить.

С этими словами Ирен растворилась в толпе пассажиров, вливавшейся в огромное каменное здание вокзала. Я сжала в руке багажную квитанцию и горсть монет, чувствуя себя одинокой и брошенной. С собой моя подруга унесла тяжелый саквояж, который никогда не выпускала из виду. В нем хранились все наши деньги и заветная фотография.

Теперь настал и мой черед влиться в поток пассажиров. Я почувствовала себя щепкой, подхваченной бурным течением. Поскольку организацией предыдущей поездки любезно озаботился Годфри, дело, порученное мне Ирен, было для меня в новинку. Запинаясь, я принялась что-то объяснять служащему в камере хранения, но он никак не хотел меня понимать. Наконец он соизволил взять квитанцию, после чего удалился. Возился он долго, но все-таки в итоге вернулся и вручил мне три саквояжа. После этого я обвела взглядом переполненный вокзал в поисках носильщика.

Буквально только что передо мной маячило не меньше дюжины работников, а теперь они все словно сквозь землю провалились. Наконец мне на глаза попался щуплый мужчина в форме. Выглядел он жалко, и мне подумалось, что у него едва хватит силенок поднять пакетик чая, да и то в особо удачный день. Однако, несмотря на неброский вид, ему удалось дотащить весь багаж до поезда и загрузить его в купе. Я была так рада, что высыпала ему в ладонь все деньги, что вручила мне Ирен. Носильщик пришел в дикий восторг и, кудахча что-то на немецком, удалился. Я села у окна и принялась шарить взглядом по толпе на платформе в поисках фигурки Ирен в непривычном мужском обличье.

Сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Брови сделались влажными от пота. В окне гигантским невесомым шарфом развевался шлейф пара от локомотива. По моим часам до отхода поезда оставалось меньше двух минут, и я знала, что немцы славятся своей пунктуальностью. «Ну зачем, зачем только я согласилась с этой дурацкой затеей садиться в поезд поодиночке?!» – корила я себя. Где Ирен? Воображение услужливо рисовало одну картину ужаснее другой.

Я услышала за своей спиной скрип купейной двери и обернулась. На пороге в узком коридоре я увидела мужской силуэт. Но теперь это была не Ирен.

– Боюсь, что в этом купе все места заняты, – молвила я незнакомцу.

Он осклабился как идиот и вошел.

– Да нет же, нет! – замахала я руками. – Сейчас придет мой попутчик. Мы едем вместе!

Мужчина шагнул к латунной багажной полке у меня над головой; однако, вместо того чтобы положить туда свои вещи, потянулся к саквояжу.

– Сэр, это мое! – кинулась я на защиту своей собственности в ужасе от мысли, что мне придется противостоять этому крепкому мужчине. Он уже ухватился длинными толстыми пальцами за ручки моего багажа. Мне оставалось только вцепиться в краешек саквояжа. Шляпка съехала мне на глаза, загораживая весь обзор, а плечи заныли от натуги.

Я уж решила, что мне точно несдобровать, как вдруг раздался резкий сухой удар трости и приглушенный вскрик. Сдвинув шляпку на затылок, я увидела, как здоровяк баюкает ушибленные волосатые лапищи. В дверном проеме, вновь занеся трость, стояла Ирен.

Она что-то быстро и резко произнесла по-немецки, точно таким же тоном, каким когда-то много лет назад обрушила поток ругательств на уличного мальчишку, также пытавшегося отобрать у меня саквояж.

Мужчина набычился. Он смотрел не на занесенную трость, а на поблескиющий металлом револьвер, который Ирен достала из кармана.

Поезд дернулся. Платформа медленно поплыла прочь.

– Может, он ошибся, – промолвила я.

– Он ошибся, – эхом отозвалась она. От ее голоса мне стало страшно. Быть может, Ирен специально говорила таким тоном.

Раздался металлический лязг, и по вагонам прошла судорога. Состав пришел в движение. Меня качнуло назад, однако Ирен и наш незваный гость продолжали твердо стоять на ногах и, сощурив глаза, внимательно следили друг за другом, ожидая, когда противник даст слабину.

Толпа людей на перроне поредела, а потом он и вовсе остался позади. Пыхтя, состав проехал через крытые станционные пути. Из окна виднелись лишь рельсы да силуэты других поездов. Сперва я подумала, что Ирен будет держать незнакомца на мушке до самого Брюсселя. Вместо этого она швырнула свой саквояж на сиденье напротив меня и, шагнув в коридор, кивнула мужчине в сторону хвоста вагона.

– Жди меня здесь, – велела мне подруга.

Незнакомец посмотрел на принесенный Ирен саквояж, словно голодающий на краюху хлеба, однако счел за лучшее подчиниться. Ирен с мужчиной скрылись из виду. Через некоторое время я поднялась и выглянула в коридор. Он был пуст.

Пошатываясь, я вернулась на место, села и вперила взгляд в циферблат часов. Прошла минута, за ней другая. Мимо нас в обратном направлении промчался поезд. Минуло несколько мгновений, и завеса из рокочущей, несущейся прочь стали, заслонявшая обзор, исчезла так же внезапно, как и появилась. Ирен по-прежнему отсутствовала.