Читать книгу - "Неделя длинных ножей - Фридрих Незнанский"

Павел проснулся рано утром от громкого стука в дверь квартиры. Он заглянул из кухни, где спал, в комнату, где были старики. Они испуганно о чем-то шептались, а увидев его, замахали руками:

— Закройся, Паша! И не выходи…

— Сами как-нибудь…

— Открывай! — послышались грубые голоса, — Петька, оглох, пень старый? Сейчас дверь выломаем, хуже будет!

Павел быстро надел свитер, взвел предохранитель пистолета, сунул его сзади за пояс, выглянул в окно. Обязательного в таких случаях милицейского «газика» видно не было.

Старик, придерживая спадающие кальсоны, прошел к входной двери. Оглянулся еще раз в сторону кухни, встретился взглядом с Павлом, махнул на него рукой: спрячься. И перекрестился, прежде чем ее открыть.

Тонька подошла к нему. Встала рядом, поправляя дрожащими руками жидкие седые волосы.

Дверь открылась, и переднюю сразу всю заполнили двое молодых парней в куртках-дутиках, делавших их еще более толстыми, а также какая-то жутковатая баба из ЖЭКа в искусственной шубе и с потрепанной прошитой тетрадью, какие обычно используются для учета, с прозрачной папкой с бумагами. А за ними втиснулся пузатый, краснолицый и лысоватый милиционер в форменной куртке с погонами и с глазами навыкате, казалось, заранее выпученными на окружающее его безобразие.

— Серегин! — закричала женщина на Петьку. — Ну ты подумай! Сколько можно, а? Тебе, как ветерану, пошли навстречу, добавили срок на сборы, а ты еще здесь?

— Дык мы ж это, в суд подали… — робко заговорил Петька, чья фамилия, оказывается, была Серегин. — Не имеете вы права, не по закону этот наш обмен. Вот так. Нам люди добрые все-все объяснили. Обман, мол, произошел вместо обмена.

— Какие, в натуре, добрые люди! — взялись за дело два молодых бугая в дутиках, внешне весьма схожие, возможно, даже однояйцевые близнецы. Они двинулись было на тщедушного деда, но служитель порядка придержал их сзади за локти.

— Остынь, говорю! — сказал он, выдвигаясь на передовую позицию. — Разберемся! Чтоб все по закону!

— Анатольич! — прижал руки к груди старик. — Ты, как участковый наш, меня давно знаешь. Чтоб я чего когда нарушил против закону и порядка? Да никогда!

И тут бабка Тонька, воспользовавшись возникшей заминкой, заголосила тренированным голосом, не хуже милицейской сирены, на весь дом, так что зазвенело в ушах:

— Ой, люди добрые, ой, убивают, ой, стариков грабют! Теперь с родной жилплощади выселяют!

— Да кто тебя выселяет, кто? — вступил в дело как резерв главного командования, он же официальное лицо, участковый Анатольич, выпучив глаза еще сильнее. — Я тебя как человека спрашиваю: квартирный обмен был произведен?

— Ну, произвели… — вздохнул старик. — Только не обмен это. А сплошной обман.

— Документы у тебя на руках?

— Ну, на руках…

— Так что ты мне мозги полощешь? Это твоя подпись как ответственного квартиросъемщика, я спрашиваю? Твоя или нет? — участковый тыкал старику под нос бумаги, которые только что буквально вырвал у «жэковки». — Я тебя, кажется, спрашиваю, Серегин?

— Ну, моя, — согласился Петька.

— Без ну! — хором воскликнули «однояйцевые», как прозвал их про себя Павел, взбодренные поддержкой законной власти. — Бабки в качестве доплаты от нас получил или нет?

— Получил. Только аванс. И все равно, не поеду никуда. Как суд решит…

— Аванс только?

— А бесплатный транспорт для тебя и твоей старухи? — наседали братья. — Если так, после суда, милый, на своих двоих поползешь в наш Егорьевск! А там тебя встретят!.. И под расчет во тогда что получишь! — и сунули старику кукиш под нос.

— Да они небось и аванс пропили давно! — махнула рукой жэковская дама. — Еще скажи спасибо, Серегин, что эти ребята из одного сострадания, вот чисто по-человечески, все твои коммунальные долги оплатили! И за газ, и за свет, и за квартиру… Да вас, если хотите знать, при прежней власти выселили бы давно за неуплату!