Читать книгу - "Санаторий - Сара Пирс"

Теперь в генераторной горит свет. Под резким неоновым сиянием комната выглядит по-другому – стерильной, а гудящее оборудование просто безликое, а не зловещее. Айзек пробирается между оборудованием впереди Элин.

– Она набросилась на Уилла в дальнем конце комнаты, верно?

– Да. Мы как раз были там.

Еще несколько метров, и Элин видит кровь. Кровь Уилла. Она с содроганием подходит ближе.

На плитах пола тянутся красные полосы в том месте, где поднимали Уилла. Слабые кровавые отпечатки ног постепенно бледнеют и исчезают.

Элин заставляет себя дышать глубже.

– Если что-то упало, то оно обязательно должно быть где-то здесь.

Она обшаривает глазами пол в щелях между громоздкой аппаратурой.

– Что-нибудь видишь?

Айзек подходит ближе к ней:

– Пока ничего.

Элин разочарованно кусает губы. Никакого намека на тот звук, который она слышала – тихий хлопок и шорох, как будто что-то скользит по полу.

Разве что от удара этот предмет откатился дальше, чем она подумала. Ведь пол гладкий и скользкий… Элин опускается на колени.

Она наклоняет голову вбок, так что ожерелье болтается у подбородка, и смотрит под ближайшим механизмом. Достаточно ли большая там щель, чтобы что-нибудь закатилось?

Да… Она поворачивает голову в другую сторону. И тут замечает белый уголок, едва заметно торчащий из-под металлического корпуса генератора.

Она хватает предмет за край, пытаясь вытащить. Ничего не получается.

Сменив тактику, она зажимает уголок между указательным и большим пальцами и дергает. На этот раз все получается. В ее руке – плотно набитый конверт.

– Нашла что-нибудь?

Элин встает:

– Конверт.

Дрожащими руками она открывает конверт и вытаскивает толстую пачку листов формата А4, сложенных пополам.

Рассматривая первый лист, она резко охает. Элин узнает слова и шрифт.

Клиника Готтердорфа.

– Это истории болезни. Такие же, как на флешке Лоры.

Но есть и одно значительное различие – эти записи без купюр. Элин просматривает страницу, начиная с имени наверху: Анна Массен.

Массен – это же фамилия Марго? Элин замечает под фамилией номер: 87534. У нее перехватывает дыхание. Это не может быть совпадением.

Но дальше она ничего не может прочитать – все на немецком, да еще медицинские термины.

Она переходит к следующей странице.

– Тут еще что-то есть, – бормочет она и замирает.

На пол падают черно-белые фотографии. Элин наклоняется и собирает их. Первая фотография ее потрясает. На хирургических столах рядком лежат пять женщин. На их ноги наброшена ткань – небрежно, как будто это сделали поспешно, ради фотографа.

Значит, камера запечатлела операцию.

Если это можно так назвать, думает Элин, и к ее горлу подступает рвота.

Женщины изувечены, их животы вскрыты, кожа раздвинута каким-то металлическим инструментом, обнажая внутренние органы.

Элин смотрит на их головы. Похоже, часть черепа удалена, хорошо видно мозговое вещество.

Ее собственный мозг буквально вопит: не смотри! Не смотри!

Но придется. Переводя взгляд на трех людей в хирургических халатах, стоящих рядом, она невольно вздрагивает. На всех троих маски. Маски закрывают лица, но совершенно очевидно, что это мужчины. Фигуры, рост, позы с широко расставленными ногами.

Маски идентичны тем гротескным резиновым маскам, которые были на Адель и Лоре.

Такую же маску носил убийца.

На Элин накатывает новая волна отвращения. Врачи могли надеть такую маску по единственной причине – чтобы скрыть лица. Они не хотят, чтобы их узнали, потому что делают что-то отвратительное. Выглядит это безусловно отвратительно. Явно не лечебная процедура, больше похоже на место преступления. Нечто бесчеловечное. Варварское.

Ее пальцы сжимаются на фотографии, Элин снова заставляет себя ее рассмотреть, впитывая новые подробности.

Она охает – рука ближайшей к камере женщины упала со стола. У нее удалено несколько пальцев.

И что-то виднеется на запястье. Это определенно браслет, хотя и трудно сказать, из чего он сделан, ведь фотография черно-белая. Но он похож на медные браслеты, найденные в ящиках.

– Вот в чем дело, – говорит Элин, еще не до конца переварив новую информацию. – Вот из-за чего все это.

Лицо Айзека искажается от отвращения.