Читать книгу - "Притяжение ночи. Выстрел в любовь - Сюзанна Брокман"

Эта теория была довольно близка к истине, и Хусаам решил больше не ждать. Он включил зажигание и поехал прочь от дома Старреттов.

Теперь наступала пора на какое-то время затаиться и пока что нигде не проявляться.

Что касается Мэри-Лу, то с ней тоже придется повременить.

Чтобы не беспокоить рану, Винсу пришлось сидеть на детском надувном спасательном круге. По его мнению, это нисколько не унижало джентльмена почтенного возраста.

Но и это еще не все. Шарлотта решила устроить пресс-конференцию для репортера из «Сан-Диего юнион трибьюн» прямо в гостиной их собственного дома.

Джоан и Майк тоже были здесь, хотя со стороны казалось, что они готовы откланяться в любую минуту. Еще в больнице они буквально осчастливили Чарли, рассказав ей о своих планах пожениться в самом ближайшем будущем.

Сейчас они сидели рядышком на диване и держались за руки.

Как только все собрались в гостиной, Чарли рассказала всю историю целиком. Она поведала о том, как Винсент просил ее устроить ему встречу с сенатором Говардом, потому что хотел поговорить с ним про Тараву, и о болезни солдата, об их дружбе, которая вскоре переросла в более нежные чувства. Она даже не забыла упомянуть Салли, свою соседку сверху.

Она долго рассказывала о храбрости Команды по уничтожению противника под водой, о той важной роли, которую они сыграли в ходе войны со дня открытия второго фронта, а также по «зачистке» островов в бассейне Тихого океана.

Она не забыла и Джеймса. Чарли подробно рассказала о его геройской гибели и своем безутешном горе. И еще она добавила, что у нее болело сердце при одной мысли о том, что Джеймс умирал в полном одиночестве вдали от родного дома.

– Я и не думала, что когда-нибудь снова полюблю, – призналась она всем присутствующим, и Винсу в том числе. Она смотрела на него и продолжала свой рассказ. – Но вот он появился в моей жизни. Молодой человек, причем весьма необычный. Моя свекровь, Эдна Флетчер, тоже полюбила его с первого момента. И вот наступило то время, когда ему нужно было отправляться во Флориду, чтобы пройти там обучение. Мне было очень стыдно, что я проводила его до поезда, но так и не поцеловала на прощание. В тот день по дороге домой я не переставала плакать. А потом я долго рыдала, когда увидела его письмо, где он просил меня выйти за него замуж. Вот оно.

Чарли открыла тетрадь, лежавшую перед ней, в которой действительно оказалось то самое письмо, что она хранила все эти долгие годы.

Винс знал, что она хранила письма Джеймса. Но он даже не мечтал о том, чтобы она так же бережно отнеслась и к его старым письмам.

– Можно, я прочитаю вслух некоторые отрывки? – спросила она.

– Пожалуйста, сделайте одолжение, – обрадовался журналист.

– Я попросила разрешения у своего мужа, – вежливо ответила Чарли молодому человеку.

Винс утвердительно кивнул. Боже, сколько же времени ему пришлось корпеть над этим письмом, чтобы написать все то, что он хотел ей тогда сказать!

Джоан выпрямилась, а Чарли прокашлялась и начала читать:

«Дорогая Шарлотта!

Я люблю тебя. Я никому еще в жизни не говорил таких слов и тем более не писал. Но это правда.

Я люблю тебя и продолжаю надеяться, что когда-нибудь ты выйдешь за меня замуж. Позволь попросить тебя об этом еще раз. Будь моей женой!»

Она взглянула на присутствующих:

– Здесь я кое-что пропущу…

«…Я хочу, чтобы ты знала, дорогая моя, что, если мне суждено умереть, я умру не в одиночестве. Ты стала частью меня. Ты навсегда осталась в моем сердце. Я знаю, что ты любишь меня. Я знаю, что это правда, хотя ты сама, может быть, этого еще не знаешь. И это знание будет пребывать со мной всегда. Твоя любовь ко мне станет моим постоянным компаньоном, так же как и воспоминания о той прекрасной ночи, которую мы провели вместе».

Здесь она замолчала и посмотрела сначала на Винса, потом на Джоан:

– Ну, тут, полагаю, раскрывается наша маленькая семейная тайна.

Она продолжала:

«Я буду хранить это тепло до последнего дня своей жизни, и неважно, наступит он завтра или только через сотню лет».

А там, на диване, Малдун обнял Джоан одной рукой, и она доверчиво положила голову ему на плечо.

«Я ухожу сражаться добровольно. Я ухожу, чтобы моя страна – и ты тоже! – жили в свободе и полной безопасности. Если же мне суждено умереть, я умру не напрасно. Вот во что я безгранично верю. И так же, как до меня Джеймс, я знаю, что ты будешь продолжать жить. Я представляю тебя в сорок лет, Чарльз. И в шестьдесят, и даже в восемьдесят, и ты все равно для меня будешь такой же красивой. Надеюсь, что я увижу все это своими глазами. Надеюсь, я разделю с тобой жизнь и буду любить тебя до той поры, пока мы оба с тобой не станем старыми и седыми. Но если мне это не дано, то я надеюсь, что у тебя хватит сил прожить достойную жизнь, полную любви и надежды, а также радостного смеха. Сделай это ради меня.

Всегда твой и всегда с тобой. Винс».

Шарлотта положила письмо перед собой и снова прокашлялась:

– Естественно, когда я прочитала все это, я долго плакала и никак не могла остановиться. А потом я стала рыдать уже потому, что поняла: я и сама полюбила этого молодого человека.

Я любила его не так, как Джеймса, но моя любовь по-своему была такой же сильной, такой же замечательной и удивительной.

Но я была молодой и глупой женщиной, а поэтому и понятия не имела, что мне делать.

В ту ночь ко мне в комнату пришла Эдна, моя дорогая и любимая свекровь. Она присела на край моей кровати, и знаете, что она мне сказала?

Винс отрицательно покачал головой, чувствуя, как комок подступает к горлу. Она никогда раньше не рассказывала ему об этом. Они никогда не говорили о том, что было после того, как она прочитала это письмо и решила приехать к нему в Форт-Пирс. Он просто впустил ее в свою жизнь, полагая, что именно беременность и заставила ее согласиться на его предложение руки и сердца.

– Она разрешила мне отпустить Джеймса, – продолжала Чарли, обращаясь непосредственно к Винсу и словно забыв о присутствующем в комнате журналисте. – Она сказала, что теперь я должна отправить Джеймса – ее любимого и драгоценного сына – в прошлое, вспоминать о нем с любовью, но при этом продолжать жить дальше. Она дала свое разрешение – я помню ее слова – на то, чтобы я позволила себе любить тебя.

В глазах Чарли заблестели слезы:

– Она сказала мне, что, если бы Джеймс был жив, у меня бы тоже получилась хорошая жизнь, но при этом она была бы довольно трудной. Джеймс был непростым парнем, и жить с ним было иногда очень тяжело. Как и его отец, он был человеком эгоистичным, требовательным, и при этом его практически невозможно было ничем удовлетворить. И это говорила мать о своем родном сыне! Она сказала, что Джеймс любил бы меня всем сердцем, но при этом наша жизнь (так же, как и ее собственная) была бы наполнена постоянной борьбой и бесконечными подъемами в гору. Эта мудрая женщина сказала мне, что в большинстве отношений встречаются определенные трудности, но иногда бывает и по-другому. Бывает и такое, что встречаются два человека, и словно бы раздается какой-то непонятный щелчок – и это означает, что они действительно созданы друг для друга. И вот тогда их совместная жизнь становится даром свыше, и она всегда будет наполнена радостью и счастьем.