Читать книгу - "Банда 5 - Виктор Пронин"

Войдя в свое купе, Жестянщик и Забой сели на лавки и едва ли не впервые за последние два часа посмотрели друг другу в глаза.

— Ну что, Женя... Выжили? — спросил Забой. — Неужели выжили?

— Да вроде! — Жестянщик неотрывно смотрел в окно.

— Что ты там увидел?

— Люди ходят, целуются, плачут...

— Это они от радости.

— А что, можно плакать от радости?

— От чего угодно можно плакать... Деньги-то не забыл?

— Ты что?! — вскричал Жестянщик испуганно. — Знаеш-ш-шь! Говори да не заговаривайся!

— Впереди две таможни, — сказал Забой.

— Придумаем что-нибудь... Не впервой. Сколько до отхода?

— Пять минут.

— Тогда наливай.

Забой достал из сумки два граненых стакана, бутылку водки, батон хлеба и уже нарезанную колбасу. Водку он разлил в два стакана, наполнив их почти доверху.

— Чтоб мы тоже когда-нибудь заплакали от радости, — сказал Забой и, подняв свой стакан, не обращая внимания на водку, стекающую по его тяжелым, натруженным пальцам со въевшимся металлом, выпил до дна. Отломив кусок хлеба, долго внюхивался в него, потом сунул в рот.

Водка стекала и по пальцам Жестянщика, но и его это не тревожило. Он выпил, отставил стакан и растер выплеснувшуюся водку в руках.

— Вот теперь на моих пальцах не осталось никакой заразы, — сказал Жестянщик, и уже не было в его голосе ни взвинченности, ни нервного страха, ни истеричной радости.

Момент, когда поезд тронулся, они не почувствовали, и лишь когда поплыли мимо окна носильщики, провожающие, милиционеры, они поняли, что едут. И когда уже кончились за окном станционные постройки, когда пошли заборы, склады, завалы бетонных плит и ржавого железа, в купе вошел еще один пассажир — запыхавшийся, счастливый и распаренный.

— Успел, — выдохнул он и обессиленно опустился на лавку. Его небольшая спортивная сумка так и осталась лежать на полу. — А ведь мог и не успеть, — проговорил он с блаженной улыбкой.

— Ты что же, на ходу вскочил? — спросил Жестянщик.

— В последний вагон успел впрыгнуть... Проводница, сука, не хотела пускать... Ну, я с ней поговорил.

— А ты что, без билета?

— Да есть билет, есть! А она решила, что я хочу зайцем... Сука, — сказал он беззлобно и откинулся спиной на стенку купе.

Забой и Жестянщик некоторое время рассматривали попутчика. Был он плотен телом, упитан, после бега даже румянец выступил на выбритых щеках. И, конечно, они заметили, не могли не заметить шрам над бровью, наколку в виде кольца на правом безымянном пальце — это кое о чем говорило, вроде как свой человек в попутчиках оказался.

— Я вижу, вы тут уже успели пригубить. — Парень усмехнулся, показав на стол, где стояла почти пустая бутылка водки. Не дождались, значит, меня, поторопились. — Он наклонился, расстегнул молнию на сумке, вынул лежавшую сверху бутылку водки, батон, кусок сухой колбасы. — Продолжим?

— Можно, — сказал Жестянщик и посмотрел на Забоя.

— Нужно, — улыбнулся тот.

— Будем знакомиться. — Парень протянул сильную розовую ладонь. — Сергей.

— Женя, — сказал Жестянщик.

— Геннадий.

— Сеня, — представился парень Забою.

— Так Сеня или Сергей? — усмехнулся Жестянщик.

— Какая разница! Вот скажешь мне... Сергей Семенович, давай выпьем! Я тут как тут. Или скажешь... Семен Сергеевич, выпить не хочешь? И я опять как штык!

Все рассмеялись, Жестянщик сбегал к проводнику за третьим стаканом, Сергей или Семен, кто его знает, за это время нарезал колбасы, вынул из сумки несколько помидоров, и к тому времени, когда Жестянщик вернулся со стаканом, все уже было готово к тому, чтобы знакомство освятить хорошим тостом. Допили водку, оставшуюся на столе, выпили бутылку, которую выставил Сергей, потом выяснилось, что у Забоя есть еще одна, в самой глубине его сумки.

И время пошло, понеслось стремительно и неудержимо, наполненное забавными историями, анекдотами, рассказами о разных случаях, из которых удалось вывернуться, выскользнуть и уцелеть.

Легли поздно, далеко за полночь, легли друзьями, которые, казалось, знали друг друга давно и до самого донышка. Сергей или Семен оказался отличным парнем, своим в доску. Несколько раз он намекнул ребятам, что живет не совсем по закону, живет неплохо и только чрезвычайные обстоятельства заставили его на некоторое время покинуть этот прекрасный город.

— Мы тоже уезжаем на некоторое время и тоже по не зависящим от нас причинам, — начал было рассказывать захмелевший Жестянщик, но Забой с такой силой наступил ему на ногу, что тот мгновенно умолк.

А утром из окна вагона уже можно было видеть на горизонте черные, похожие на египетские пирамиды терриконы шахт. Едва увидев их, Забой приник к окну и не мог, не мог оторваться. Лицо его постепенно разглаживалось, исчезала угрюмость и какая-то непреходящая настороженность, в которой он прожил последние несколько тяжелых, мучительных лет.

— Все, — сказал он, повернул к Жестянщику просветлевшее лицо. — Я дома.

— А я? — спросил тот.

— И ты дома.

— Тогда наливай!

Странно, но и Жестянщик изменился, хотя никогда не бывал в этих краях. Заметно поубавилось в нем нервозности, готовности на все отвечать криком, часто беспомощным криком. Казалось, оба возвращались из долгого опасного путешествия, из которого и вернуться-то надежд было совсем немного.

И вот надо же, вернулись.

Попрощавшись с попутчиком, они стояли на перроне донецкого вокзала и счастливо оглядывались по сторонам. Это была другая страна, здесь у милиции были другие задачи, и никто, ни единая душа не знала ни Жестянщика, ни Забоя. И хотя люди вокруг говорили на том же языке, так же были одеты и матерились теми же словами, дышалось здесь свободно, легко, и улыбки, счастливые улыбки сами по себе раздвигали их губы.

— Сколько до твоего Первомайска? — спросил Жестянщик.

— Километров двадцать. Автобус ходит, можно и электричкой...

— Какой автобус! Ты что?! Возьмем машину! Другая жизнь началась, Гена!

— Другая-то другая, — пробормотал Забой, — но знаешь...

— Ничего не хочу знать! Пошли! — Жестянщик, подхватив тощеватую свою сумку, решительно зашагал через рельсы прямо к привокзальной площади.

Но не успели они обогнуть здание вокзала, как прямо на них выбежал их попутчик, весь в белом, опять румяный и запыхавшийся.

— Вам же до Первомайска? Пошли! Я взял машину, и водитель сказал, что ехать будем через Первомайск... Пошли, пошли. — И он первым побежал к стоявшей в сторонке белой «Волге». Жестянщику и Забою ничего не оставалось, как ускорить шаг и устремиться вслед за Сергеем, Семеном или как там его. — Садитесь сзади, я уже застолбил себе место рядом с водителем.