Читать книгу - "Чумные истории - Энн Бенсон"

Король, однако, не внял увещеваниям молодого врача и, не выдержав слез и жалоб дочери, устав от все это время донимавших его просьбами фрейлин, в конце концов сдался и решил впустить в замок портного.

— Сделайте все, чтобы исключить возможность заболевания, — сказал он Алехандро, — держите его в карантине, сколько сочтете нужным. — Он повернулся к Изабелле: — Больше я не желаю об этом слышать. Портной войдет в дом, только когда врач будет уверен, что тот здоров.

Потому Алехандро вновь отправился обследовать замок, чтобы подыскать помещение для карантина. Обойдя его весь, он наконец остановился на крохотной часовне, которая располагалась в восточном углу внутреннего двора. Заходили в часовню, и обычно она стояла пустая. Она хорошо просматривалась, и, значит, можно было бы определить состояние подопечного, не заходя внутрь. Найдя среди оставшихся стражников одного, кто владел плотницким инструментом, Алехандро распорядился забить досками двери и окна.

Пока шли приготовления, принцесса, решившая уговорить Алехандро сократить карантин, то и дело требовала его к себе, всякий раз называя срок все меньший и меньший.

Алехандро был рад этим вызовам, ибо благодаря им он получал возможность увидеть недосягаемую Адель, однако ему надоела настойчивость Изабеллы. В конце концов он не выдержал:

— Ваше высочество, я убежден, что безопасный период карантина составляет не меньше шести месяцев. Только тогда я мог бы с уверенностью сказать, что человек не внесет в замок инфекцию.

Услышав это, Изабелла побледнела от гнева.

— Как мы смеете надо мной издеваться, месье? Вы забыли, кто я?

— Разумеется, нет, ваше высочество, — подчеркнуто смиренно произнес он. — Вы моя подопечная, за чью жизнь я в ответе, и вы обязаны подчиняться моим предписаниям. Однако я не хочу вас мучить и потому готов к компромиссу, который вполне возможен, поскольку однажды мы уже сумели договориться.

— Потрудитесь объяснить, — настороженно отозвалась она.

— Предлагаю двухнедельный карантин в обмен на ваше согласие следовать моим предписаниям без торговли и возражений весь остальной срок до истечения шести месяцев. Даст Бог, наше с вами заточение закончится раньше.

Изабелла снова принялась громко возмущаться, обвиняя Алехандро в «жестокости». Пришлось напомнить ей, что король недвусмысленно признал за ним право держать в карантине портного, сколько он сочтет нужным, и в конце концов принцесса сдалась и пошла на уступки.

— Тогда вы возьмите одну из своих фрейлин, я приглашу сэра Джона, и в их присутствии скрепим печатями наш договор.

Топнув совершенно неподобающе для принцессы, возмущенно бормоча себе под нос проклятия в адрес Алехандро, она ринулась в свои покои ждать прибытия сэра Джона.

Нянька Изабеллы со злорадством наблюдала за этой сценой, довольная тем, что наконец нашелся человек, сумевший поставить на место эту невыносимую скандалистку, желая про себя тоже когда-нибудь отплатить своей воспитаннице за все, чего она натерпелась от нее за много лет службы. Мысли ее прервал Алехандро, попросив Кэт привести сэра Джона. Тут нянька удалилась, и Алехандро остался в роскошной приемной один.

Он услышал, как приоткрылась дверь, и, обернувшись на шорох, увидел Адель. Сердце его бешено заколотилось.

Походка у нее была так легка, что она будто подплывала к нему по воздуху, шелестя юбками светлого платья, маленькая, изящная, словно фарфоровая статуэтка. На голове у нее была крохотная шляпка, покрытая прозрачной накидкой, мягкими волнами ниспадавшей на плечи. Непокорные пряди рыжих волос не все уместились под шляпку, и Алехандро мучительно захотелось увидеть их во всем великолепии. Адель остановилась перед ним, нежно улыбаясь, и он замер, наслаждаясь ее красотой.

Он представил себе, как протягивает к ней руки, как обнимает тонкую талию, прижимает девушку к себе. Шляпка падает, и ее чудесные волосы рассыпаются по плечам. Дальше неуемная его фантазия нарисовала, как он собирает в ладонь шелковистые локоны и бесстыдно прижимается к ним лицом, хмелея от их волшебного аромата.

Он вскочил и отвесил самый изысканный поклон, на какой был способен. Адель ответила ему не менее изысканным реверансом и протянула руку. Потрясенный, не вполне сознавая, что делает, он взял ее и, не отводя взгляда от зеленых глаз, прикоснулся дрогнувшими губами к прозрачной коже. Фрейлина осталась спокойна и не отняла руки. Сердце у Алехандро билось так, будто вот-вот разорвется, и, не в силах больше терпеть эту сладкую муку, он с невыносимым сожалением медленно выпустил руку девушки.

«Что за странная, всемогущая сила прожигает меня, подобно молнии? С этой женщиной я вижусь от случая к случаю, никогда даже с ней не говорил, и все же я пленник ее очарования». С трудом он взял себя в руки, но продолжал молчать, боясь, что его севший голос будет похож на кваканье. Во рту пересохло.

— Добрый день, доктор Эрнандес, — сказала Адель.

«Зачем Господь наделил ее таким ангельским голосом? — мысленно возроптал он. — Чтобы еще сильнее околдовать меня?»

— Меня зовут Адель де Троксвуд, — продолжал звучать небесный голосок. — Я фрейлина и наперсница ее высочества принцессы Изабеллы. Она попросила меня присутствовать при заключении вашего договора, и я с радостью повиновалась.

Алехандро, наконец обретя дар речи, поблагодарил.

— Вскоре к нам присоединится также сэр Джон Шандос, — добавил он.

И он снова умолк, не зная, что делать. Никогда в жизни он не целовал женщину, не целовал даже женскую руку и, как все в его народе, считал, что первая женщина, которой можно коснуться, должна быть его невестой. Что бы сказала эта прекрасная леди, если бы знала, кто он? Отшатнулась бы с отвращением, ужаснувшись его обману?

До чего он стал благополучным, как мог за такое короткое время забыть свой народ, свое прошлое! Однажды подчинившись обстоятельствам, он быстро успел привыкнуть к сытой, спокойной жизни на службе у чужеземного короля. Между его иудейским миром и миром чужим, христианским, существовала граница, которую редко кто нарушал. Он отлично знал, что связь между ним и христианкой, придворной дамой, невозможна. Он даже содрогнулся при мысли, какому наказанию подверг бы его за это ее сеньор, которым, поскольку служила она его дочери, являлся сам его величество король Англии Эдуард.

«Она, должно быть, думает, будто я испанский дворянин и со мной можно и пофлиртовать. Ей и в голову не приходит, кто я такой. Господи Боже, для чего привел ты меня сюда, только лишь для того, чтобы я страдал, глядя на женщину, которой не смею коснуться?»

Адель опустилась на мягкую скамью, предложив ему жестом устроиться рядом, а когда он сел, наклонилась к нему и сказала:

— Ее высочество жалуется на ваши строгости так, будто она единственная страдает от ограничений.

Так искусно она подвела разговор к тому, о чем он мог говорить спокойно.

— Мне известен лишь один способ сохранить здоровье всех, кто живет в замке, — ответил Алехандро. — Благодаря стараниям моего учителя Папа до сих пор находится в добром здравии, хотя в Авиньоне не осталось и половины жителей. Он добился успеха только лишь благодаря строгому карантину, хотя, говорят, Папа им недоволен настолько, что протесты ее высочества в сравнении с его гневом кажутся милыми шутками.