Читать книгу - "Киллер из шкафа - Андрей Ильин"

Всю первую ночь и всю вторую ночь Ивану Ивановичу снились кошмары. Снились стучащие в платяной шкаф бандиты. Которые собирались его убить. Иногда снился ревнивый, с огромным кинжалом в руках грузин, которого пытался из своих пистолетов убить он. Но когда кинжал опасно зависал над его головой, пистолеты всегда не срабатывали. И Иван Иванович просыпался.

Иван Иванович просыпался и видел роскошный люксовый номер. В котором не было платяного шкафа. И видел себя лежащим на необъятном трехспальном диване. Но то, что он просыпался в роскошном люксовом номере на трехспальном диване, сути дела не меняло. Что в номере, что в шкафу он чувствовал себя одинаково. Одинаково паршиво. Потому что и там и там он прятался. Потому что и там и там ему было страшно. До судорог страшно.

В шкафу, возможно, даже чуть менее страшно. Шкаф напоминал детство, где безопасность ассоциировалась с замкнутым пространством. С местом под кроватью, с обхватившими со всех сторон руками матери, в крайнем случае с наброшенным на голову одеялом. Пустота номера, напротив, создавала ощущение незащищенности. Но Иван Иванович специально выбрал огромный, как взлетное поле аэродрома, люкс. Чтобы меньше бросаться в глаза. Справедливо рассудив, что вряд ли преследователи станут искать его в валютных номерах пятизвездочных гостиниц. Он ведь не знал, что его не надо искать, что его уже нашли...

Потом Иван Иванович вставал, умывался и шел в ресторан. В руках у него находился объемный, купленный в ближайшем магазине «дипломат». В «дипломате» лежали пачки долларов, пистолеты и те проклятые дискеты. Оставлять «дипломат» в камере хранения Иван Иванович не решался и потому везде таскал его с собой. Даже в туалет таскал. И спал тоже с ним, подложив под голову.

Иван Иванович шел в ресторан и удивлялся тому, что вот ведь такая дорогая и респектабельная гостиница, а этажи полны какого-то странного вида сброда. Ну чуть не на каждом углу!

Внешне вроде ничего, и костюмы дорогие, и обувь, но сидят эти костюмы черт знает как. Как с чужого плеча. А уж рожи... Ну просто какие-то уголовные рожи. Стрижки короткие, ухмылки двусмысленные, взгляды... Взгляды такие, что мурашки по коже пробегают. Так и кажется, что в карманах их дорогих костюмов лежат кастеты или ножи.

Иван Иванович входил в лифт, и, как нарочно, в тот же лифт в последний момент втискивался один из этих самых, сомнительного вида, с сильно измятым костюмом и лицом постоялец. А вслед за ним еще один. На которого и вовсе смотреть было жутко.

— Вам, блин, какой этаж, простите? — вежливо спрашивал тот, на которого смотреть было жутко.

— Второй, — отвечал Иван Иванович. Постоялец нажимал на кнопку, демонстрируя огромные, как помидоры, золотые печатки на пальцах, прикрывающие синие татуировки с сопками, солнцем, какими-то вышками и какими-то надписями.

— Ты здесь давно? — спрашивал Ивана Ивановича тот, что вошел первым.

— Второй день.

— А я, блин, третью неделю кантуюсь. Ты в каком?

— В сотом.

— А я в сто первом. В трехкамерном люксе. Соседи значит. Через стенку. Ты в сотом. Я в сто первом. Дерьмо у них тут люксы. Фуфло. А бабки стригут, как за пять звезд. Скажи?

Иван Иванович неопределенно пожал плечами.

— Ты в шамовку?

— Куда?

— Я спрашиваю, ты в ресторан?

— В ресторан.

— Ну, тогда я тоже с тобой. Схаваю утреннюю пайку. За компанию. Я один есть не люблю. Я компанию люблю.

— Вообще-то я... — попытался отказаться от приглашения Иван Иванович.

— Да брось ты! Раз вместе, значит, вместе. Я теперь тебя ни на шаг от себя не отпущу. Потому как соседи. Так что ты даже и не думай. И не дергайся. — И сосед хлопнул Ивана Ивановича по плечу так, что тот присел к полу. — Мы сейчас по-быстрому похаваем, а потом ко мне пойдем, в буру перекинемся.

— В какую буру? Я в буру не умею.

— Ну, тогда в то, что умеешь. Хошь в шахматы. В ресторане Ивану Ивановичу не понравилось. Из-за общества не понравилось. Сидевшие за столиками посетители все были вроде того соседа. Кое-кто даже и хуже. Как будто это был не ресторан гостиницы высшей категории, а общая камера Бутырской тюрьмы. В момент выдачи шамовки.

Сосед щелчком пальцев подозвал официанта.

— Что будете заказывать?

— Значит, так, вот эту баланду из крабов, ну и на твое усмотрение. Да, и черняшку не забудь.

— Какую «черняшку»? — не понял официант.

— Хлеба, дурак.

Потом Иван Иванович и сосед с молчаливым, на которого смотреть жутко приятелем ели. Сосед ел шумно, периодически отрыгивая и вытирая руки о край скатерти.

— Дерьмо у них ресторан, — говорил он, — тошниловка. Вот я однажды в Брюсселе хавал... Ты в Брюсселе был?

— Нет.

— Дерьмо городишко. Беднота. Но хавка знатная. Мы с братанами там весь зал откупили, чтобы ихние фраеры веселью не мешали и...

— Спасибо, — сказал Иван Иванович, вставая.

— Сиди! — грозно сказал сосед. — Западло уходить, когда хавка осталась. И когда хорошая компания... Сиди! Я сказал!

Иван Иванович сел. И сидел, пока хавка не кончилась. А потом сидел в сто первом номере и играл в буру. Причем выигрывал. Потому что новичкам в карты везет...

— Он находится в сто первом номере, — доложил помощник Папы Папе.