Читать книгу - "Синдром бодливой коровы - Галина Куликова"

— Узнаешь?

Он открыл розовый ротик и издал некий неопределенный звук.

— Что ж ты такой беспамятный, Аврунин! Я вот тебя вездеузнаю. Ну, вспоминай, вспоминай! Тебе наверняка дали мою фотографию.

Аврунин кивнул и мелко-мелко затрясся. Настя еще глубжевоткнула расческу в складки сала поверх ремня и наклонилась к его уху:

— А ведь я за тобой особо слежу, Аврунин. Я, конечно,не видела, как ты убиваешь, но дам суду такие показания, что прокурор пальчикиоближет. Я тебя, Аврунин, закидаю косвенными уликами по самую макушку. Помнишь,как ты в «Садах Семирамиды» обрабатывал Ингу Харузину? Помнишь, да? —удовлетворенно констатировала она, почувствовав вибрацию. — Помнишь, Ингауслышала шорох, ты поднял шишку и швырнул ее за деревья? Вижу, что хорошопомнишь. Так это я там стояла, Аврунин. Стояла и слушала.

— Вы меня с кем-то путаете, — пискнул тот,шевельнув торсом. Он смотрел на Настю собачьими глазами.

И даже готов был извиниться, если бы это принесло емукакую-нибудь пользу.

— Передай своему боссу, — сказала Настя, —что его предприятие закрывается. Навсегда. А сам он отправляется в ад.

Она отделилась от него, трясясь от ярости, и быстро пошла костровку деревьев, под кронами которых прятался от солнца Самойлов. Авруниностался стоять в той же позе, не смея шевельнуться, хотя Насте было все равно,обернется он или нет. Самойлов наблюдал за тем, как она на ходу пытается взятьсебя в руки, и подумал, что, пожалуй, он рад, что она сунулась под колеса именноего «Жигулей», а не какого-нибудь другого человека. Другого мужчины.

— Что теперь делать? — спросила Настя, когда ониснова оказались на забитом машинами шоссе. — Если я пойду в милицию, мневряд ли кто поверит. Ясюкевич и компания наверняка подготовили липовыедокументы. По ним я считаюсь неполноценным членом общества. Они поймают меня, ия стану почетной пациенткой психиатрической больницы, где мне зачистят мозги всчитанные недели.

С другой стороны, если я не пойду в милицию, то останусьодин на один с целой бандой киллеров. Не могу же я прятаться от них вечно?Значит, наша встреча неминуема, а финал предсказуем.

— Не драматизируй, — бросил Самойлов. —Приедем и спокойно во всем разберемся. Не думаю, что Ясюкевич такой большойавторитет, чтобы по одному его заявлению за тобой гонялась вся милиция. Крометого, в милиции не идиоты сидят! С чего они будут совершенно нормальную женщинупередавать в психушку?

— А если Ясюкевич кого-нибудь из них купит? Разве небывает таких случаев? — насела на него Настя.

— Бывает, конечно. Но почему ты считаешь, что с тобойдолжно произойти самое плохое?

— Уверяю тебя, ничего хорошего со мной тоже непроизойдет.

— Оказывается, ты пессимистка! — укорил ееСамойлов. — А ведь сначала такой не показалась. Готова была даже здоровьемрисковать, лишь бы не пропасть окончательно. И ведь нашла выход. Конечно, я егоне одобряю…

— А я ведь даже не знаю, кто за всем этим стоит! —с неожиданной злостью воскликнула Настя. — Кому принадлежит эта киллерскаяконтора?

Самойлов заколебался, но потом неохотно заявил:

— Пока ты спала, я это выяснил. — Настя вскинулаголову, и он равнодушно пожал плечами:

— Подобные вещи узнают у хакеров. Если есть ктознакомый.

— У тебя есть?

— Есть.

Самойлов достал откуда-то из-под сиденья свернутую в четырераза компьютерную распечатку. Настя выхватила ее и поспешно развернула.

— Геннадий Витальевич Ерасов, — вслух прочлаона. — Так вот как тебя зовут, дружок! Смотри-ка, ты довольно молод, судяпо году рождения. Столько еще можешь дел натворить… — Она повернулась кСамойлову и спросила:

— А почему у него три адреса?

— Богат, — коротко ответил тот.

Настя, не спрашивая разрешения, убрала компьютернуюраспечатку в свою сумочку — Как же так? — потерянно спросила она. —Про этого типа все известно. Кто он, что он, чем занимается. И он живет себеприпеваючи. Охотится на людей и даже, наверное, находит это волнующим. Мнекажется, иметь такой, с позволения сказать, бизнес может только человек сглубоко травмированной психикой.

— Напрасно ты думаешь, что всем известно, чем онзанимается. Если бы было известно, его лавочку уже давно бы прикрыли. Конечно,у нас беспредел, но пока что киллерским конторам не раздают лицензий на отстрелграждан.

Настя некоторое время задумчиво смотрела в окно, затемпредложила:

— Давай я поведу. Тебе надо поспать.

— Нет, сначала ты поспи, я потом.

Он не будил ее до самой Москвы, и Настя вынырнула из душногосна совершенно разбитая. Машина стояла возле большого супермаркета, в двухшагах от дома, где жил Самойлов.

— Мы почти на месте, — обернулся и доложилон. — Сейчас закупим провизию и запремся в квартире. Будем вырабатыватьстратегический план.

Заметив, что она ни чуточки не воодушевилась, добавил:

— Тебе должно быть передо мной неудобно, потому что тывтянула законопослушного гражданина, то есть меня, в скверную историю.

— Мне неудобно.

Настя вылезла из машины и стала осторожно разминатьконечности.

— Я слежалась, как старое пальто, — пожаловаласьона.

— Хочешь, я сам сбегаю в магазин? — предложилон. — Оставайся. Придешь немного в себя.

— Ладно, — кивнула Настя, и Самойлов оставил ключв замке зажигания.

Настя стояла и смотрела, как он идет, энергично шагая поширокому пандусу И тут что-то ее обеспокоило.

Она не сразу поняла — что. А когда поняла, ничего сделать ужебыло нельзя.

К Самойлову с двух сторон двигались люди. Они вынырнулиневесть откуда, словно их надуло ветром.

Четверо ничем не выделяющихся из толпы мужчин, по двое скаждой стороны.

Он тоже заметил их слишком поздно. Настя видела, как онивзяли его в «коробочку» и стали теснить назад, на дорогу, куда уже подкатилнизкий темный автомобиль. Он даже не остановился — только притормозил.

Самойлов обернулся назад, к Насте, и крикнул:

— Беги! Уезжай!

Он предлагал ей бросить его. Он требовал практически невозможного.Ей понадобились несколько секунд и вся ее сила воли, чтобы решиться. Проклинаявсе на свете, она таки забралась на водительское место и, суетясь, путаясь,начала разворачиваться, слепо тычась в чужие бамперы.

Ей некогда было смотреть, что происходит сзади.

Только выезжая со стоянки, она обернулась и увидела, чтотемного автомобиля нет возле магазина. И Самойлова тоже нет. Странно, что заней никто не гнался, хотя она была вся как на ладони.