Читать книгу - "Мятежный дальнобойщик - Алексей Макеев"

— Скажите, вы верите, что он завязал? — коротко спросил Гуров.

— Вы бы видели, как он работает, не задавали бы таких вопросов. Я ведь знаю, что в уголовной среде работать самому, своими руками — постыдное дело. Только воровать и отнимать. И семью им заводить нельзя…

— Да, есть такие старые понятия, — отмахнулся Гуров. — Вы лучше мне скажите, где был Ремезов вот в эти дни. — Он достал маленький карманный календарь и обвел авторучкой две даты.

Прораб удивленно взглянул на календарь и что-то прикинул в уме. Потом уверенно заявил:

— Здесь был. В поселке. У нас получился простой из-за того, что материалы вовремя не подвозили, и пришлось потом полторы недели нагонять. Ребята работали по двенадцать часов, а то и больше. А Ремезов живет вон в том доме с теткой. — Прораб показал в сторону кучки частных домов, которых еще не коснулось веяние современной архитектуры. — Вкалывали все до седьмого пота. Так что он или дома, или здесь. Хотя если в поселке что-то, то… тут я поручиться не могу.

— Странно, — вздохнул Гуров, убирая календарик в карман.

— Что странно? — не понял прораб.

— Странно, что не можете поручиться. Мне показалось, что вы относитесь к Ремезову с большой симпатией и готовы защищать его.

— Ну, тут за самого себя трудно поручиться, — нахмурился прораб и опустил голову. — В наше время я не знаю, кто кому верить станет.

— А времена всегда одинаковые. Дело, мне кажется, не во временах, а в людях.

— Да ладно, ладно! — Прораб нахмурился еще больше. — Понял я вас. Думаете, что своя рубашка ближе к телу и все такое прочее? Если хотите откровенно, то скажу. Не верю я, что Васька Ремезов снова пойдет на преступление. Завязал он навсегда и очень серьезно. Он мне говорил, я глаза его видел.

— Вот за это спасибо. — Гуров улыбнулся и протянул прорабу руку.

Крячко увидел в кабинете сидевшего на своем любимом диване Гурова и замер у порога:

— Ты чего, Лева?

— Тебя жду, — отозвался сыщик и с неохотой поднялся с дивана. — А ты слишком рано пришел. Не дал насладиться раздумьями.

— Вся ночь впереди. А что за мысли тебя одолевают, сомнения какие или так просто?

— Знаешь, Станислав, иногда вот накатывает одна мысль, что мы будем делать, если эти пятеро окажутся не при делах, а преступления, которые мы пытаемся примерить к матерым и злобным уголовникам, совершил милый, симпатичный парень как раз из коммерческих соображений? Ты не боишься потерять веру в современную молодежь и будущее страны? Ведь это же страшно, что уголовники его не совершили, а парень совершил.

— Ну-ну, — не очень весело засмеялся Крячко. — Уверяю тебя, что совершили эти преступления как раз злобные уголовники. А ты что, про Никифорова узнал что-то интересное?

— Узнал. Наш старый знакомый прохиндей Олег Никифоров не шел в ногу со временем и научно-техническим прогрессом. Видишь, как много значит в жизни образование. Оно не мешает в любой профессии, даже в профессии вора. Ты не поверишь, но, обворовывая год за годом богатые офисы и обходя всякие современные электронные средства безопасности, он как раз на них и попался. Я разговаривал с опером, который им занимался, и у меня создалось впечатление, что, сколько веревочке ни виться, а конец все равно будет. Научно-технический прогресс движется вперед быстрее, чем за ним успевают полуграмотные воры. Короче, он второй раз загремел на нары уже с рецидивом. Что из Якутии на него прислали?

— Оперативный отдел характеризует его не очень хорошо. Представь только, его сравнивают со злобным хорьком. Вроде блатные его уважают, а все равно отношения не складываются. Слишком этот парень любит себя и ненавидит всех остальных. Там целый набор фотографий прислали, так что есть с чем сравнивать. Скажу честно, если бы Никифоров был на свободе, ни секунды бы не сомневался, что все эти убийства — его рук дело. Но он сидит, и очень далеко отсюда, и сидеть ему еще… много.

— Связь с волей поддерживает? Дружки, родственники?

— Нет, замкнулся. Они его там разрабатывали, думали, что он малявы получает, так нет, нет у него связи с внешним миром. У меня тоже, честно говоря, появлялась мыслишка, что эти преступления — его рук дело, но только не сам он ими занимался, конечно, а через дружков своих. Но, похоже, что он тут ни при чем.

— Да? Ладно, оставим Никифорова пока на скамейке запасных. Не очень я верю этой публике, и его карту в колоду пока убирать рано.