Читать книгу - "Диверсия - Андрей Ильин"

Что и должно было произойти. Получился классического покроя тришкин кафтан, где я с иголкой и нитками бегал из одного конца страны в другой и штопал худые места, а по швам трещало там, куда я не успевал. Все это было закономерно. В одиночку против всех не воюют. Я явно переоценил свои силы.

Я слушал радио, смотрел телевизор, читал сообщения с мест и слышал, видел и понимал гораздо больше, чем говорили, печатали и показывали. Я знал, что произойдет дальше. Через час. Через день. Через неделю. Я мог сверить это по листам имеющегося у меня сценария. Конечно, это был не тот регион, который планировался в качестве главного исполнителя заказанной роли. И даже не запасной, где я тоже успел предпринять кое-какие шаги, это был третий, наименее приспособленный для бунта регион. Где «революционные» процессы протекали вяло, со скрипом и с пробуксовыванием. Но тем не менее протекали! Подталкиваемые чьей-то опытной рукой.

— Что, плохи дела? — спрашивал Александр Анатольевич.

— Неважнецкие дела!

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Тем, что выбросите телевизор, радиоприемник и газеты. И не будете рассказывать о том, что происходит в стране.

Два раза я выезжал в те внезапно оголодавшие края. Но сделать почти ничего не смог. Болезнь была запущена. Болезнь прогрессировала.

Я попробовал вытрясти деньги из местных банков. Но их хранилища оказались пусты. Кто-то посредством хитрых финансовых махинаций обескровил их раньше меня. Похоже, сценаристы умели учитывать опыт предыдущих ошибок. Теперь банки не могли вступить в игру. Не могли выдать беспроцентную под зарплату ссуду. Банки были нейтрализованы.

Я добыл и направил средства в стачком. И они пропали. В стачкоме. Я попытался через подставных журналистов поднять скандал. И их нашли. Но только часть. И пообещали в скором времени отыскать остальные. Но деньги нужны были сейчас. Как ложка к обеду. Сейчас! А не потом, когда тарелки опустеют.

Я ломал голову над тем, что предпринять еще, но в глубине души понимал, что, что бы я ни сделал, ситуацию уже не переломить. Я опоздал. Как на поезд, который ушел вчера. Время легких прививок было безнадежно упущено.

Если бы была жива Контора, если бы в одни оглобли со мной впрягся местный, владеющий обстановкой, знающий людей и существующие пружины власти Резидент, может быть, что-нибудь и удалось изменить. Но Конторы не было. Был один только я.

Я был обречен на поражение. Потому что рвал вершки. Только вершки. А питающие сорную траву корни оставались в земле. На недоступной мне глубине. И выталкивали, выталкивали, выталкивали на поверхность новую сорную поросль.

Где были эти корни? Кто был этими корнями?

Кто? И где?

На этом и надо было сосредоточить внимание. А не на бесконечном и безнадежном дерганье сорных стеблей.

Кто?

И где?

Я оставил бестолковую суету и стал думать.

Местные руководители? Едва ли. Их, конечно, использовали, но втемную. Так, что они сами не знали, что и для чего они делают.

Большие чиновники в Правительстве? Из тех, что числятся в моем досье агентами влияния? Наверняка. Но они тоже лишь пешки в большой игре. Их много, и каждый гадит исключительно в меру своих сил и способностей на своем, строго определенном участке. Это суммарно они заваливают тем самым всю страну. По ноздри… Управлять ими, каждым в отдельности, ни рук, ни ног, ни времени не хватит.

Минуточку. Вернемся немножко назад. Как я сказал — «определенном участке»? А кем они определены? Эти участки?

Если обращаться к самым истокам — то сценарием.

А кто разрабатывал сценарий?

Группа специалистов очень широкого профиля. Одной неизвестной мне страны.

А почему неизвестной?

Наверное, потому, что я просто не задавался целью выяснить конкретного адресата. Мне это было без надобности. Мне было важно, не кто делает, а что он делает. Я не собирался вести захватнические войны. Я дрался на своей территории.

Итак, чья страна? Уж не дяди ли, живущего в большом с белыми колоннами доме?

Вполне вероятно. Если исходить из принципа, что, когда хочешь узнать вдохновителя преступления — посмотри, кому оно принесло наибольшую выгоду.

И кому же?

В первую очередь ему — нашему заокеанскому соседу. И его руководству, сэкономившему своему налогоплательщику за счет победы в полувековом военном противостоянии многие и многие миллиарды долларов.

Но и его северному соседу.

И его союзникам в Европе.

И всем прочим, кого не устраивало могущество контролирующей одну шестую часть суши империи.

Так кому же конкретно?

А так ли это важно?

Допустим, я установил заказчика сценария. И что с того? Что я сделаю дальше? Дам ему срочную телеграмму с требованием прекратить чинимые при его поддержке безобразия? Обругаю! Пристыжу! Пальчиком пригрожу! Матом пошлю!

Он, конечно, испугается, и затрепещет, и покается, и уйдет в монастырь замаливать свои политические грехи, и дослужится там до звания архиепископа. Так?

Ну, конечно, нет.

Его, как и всякого другого высоко сидящего чиновника, так просто не усовестить. Потому что этого органа чувств у него как действующего, профессионального политика нет. Отмер за ненадобностью в процессе политической эволюции. Как мешающий рудимент. Политика не делается чувствами. Политика делается расчетом и силой. И еще страхом.

Может, обратиться за содействием в международные организации?

Обратиться можно. Дождаться содействия — нет. Все они тому большому идолу, который зовется Политика, в рот смотрят. Как рыбы-чистильщики в пасть акуле. Вдруг что-нибудь такое съестное с зубов перепадет. И иногда перепадает.

Тогда поднять на борьбу общественное мнение! Собрать миллионы подписей в знак протеста против… Как это раньше делалось, когда боролись за мир во всем мире. Отчего нет? Общественное мнение — это сила! На одну подпись — минута. На миллион подписей — два года. Это если без сна, отдыха и перерыва на обед и туалет. Итого — лет через десять наберется кворум.

Только к тому времени и ишак помрет, и эмир, и я.

Что же тогда делать? К кому обратиться за помощью? Кто может помочь в борьбе с всесильным Заказчиком?

Только равный ему по положению и весу чиновник.

А кто ему равен?

Он сам! Заказчик.

Только Заказчик может остановить Заказчика!

Вот такая логичная и одновременно абсурдная мысль!

А может быть, не такая уж и абсурдная? Может, очень даже здравая?

А?

Зачем обращаться ко многим тем, кто не может помочь? Не лучше ли к единственному тому, кто способен это сделать?