Читать книгу - "Одноклассники - Хельга Графф"

В первый раз в жизни я находилась в состоянии, близком к панике! Я, которая более двадцати лет крутилась в бизнесе и пережила такие моменты, от воспоминаний о которых волосы на голове и сейчас становятся дыбом! Я, успешно справлявшаяся с мужьями и любовниками, принимавшая решения с холодным сердцем и трезвой головой, теперь не могла представить, как смогу пережить его отстутствие в моей жизни!!! Если бы он никого не имел, это было бы не так страшно. Тогда оставался бы шанс соединиться с ним вновь, а теперь, когда его сожительница должна была не сегодня-завтра родить, развод начинал принимать уже абсолютно реальные очертания.

«Черт побери», – ругала я себя последними словами, – зачем я послушалась Валентину и затеяла эту игру под названием «Ревность»?! Зачем?! Ведь она человек и тоже может ошибаться! Так, глядишь, и помирились бы уже, а теперь придется разводиться». Но ведь главное заключалось в том, как жить без него теперь?! И я заплакала от обиды и унижения. Точно так же плакала и тогда в далекой северной гостинице после нежданной жуткой встречи с Алешкиной беременной почти женой. Нет! Мне, идиотке, мужики, наверное, вообще противопоказаны, потому как удержать ни одного из них я не в состоянии!

Надо как-то успокоиться и, плеснув в стакан виски, но не чувствуя вкуса, я одним махом влила в себя этот обжигающий напиток. Отличный прием, чтобы на какое-то время вышибить из башки все напрочь, но только вот горе, к сожалению, залить алкоголем, увы, невозможно. Может, кто-то мне и не поверит, но я была буквально раздавлена «перспективой» потерять человека, которого любила и боготворила, а не богача, жизнь с которым была настоящим праздником. Мне нужен мой Фима, дорогой и любимый муж, а не серьезный и очень богатый бизнесмен Ефим Григорьевич.

Шок от Лизиного известия начал постепенно проходить. Следует разведать обстановку, но через кого? Надо подумать. Я сотню раз в день проверяла свои мобильные телефоны, электронку и скайп в надежде получить от него хоть какое-то известие, но тщетно, хотя с момента нашей ссоры прошло уже достаточно времени. Такое впечатление, что для него я перестала существовать, как, впрочем, и его дети.

Первый звонок раздался от нашего давнего хорошего друга – крестного Гриши Марка Борисовича, прекрасного человека и первоклассного специалиста в области акушерства и гинекологии, владельца клиники планирования семьи. Именно Марк принимал у меня роды и был первым человеком, в чьих надежных руках оказался новый житель нашей планеты – мой любимый Гришенька. Будучи весьма интеллигентным, порядочным и даже застенчивым, несмотря на свою специфическую, совершенно не мужскую профессию, никогда не распространялся о том, что знал. А владел он достаточно серьезной информацией, которая, если бы хоть раз ушла по назначению, разрушила бы не одну крепкую семью.

Он был в курсе всего, что видел и слышал за закрытой дверью своего кабинета: кто втайне от мужа сделал аборт от любовника; кто зачал и родил ребенка по тем или иным причинам не от супруга; кто чем болел и кто прихватил что-то неприятное от очередного случайного партнера. Наши дамы молились на него. Кроме того, что был врачом от бога, для многих и многих душевно расстроенных женщин неизменно становился психотерапевтом. Он любил нас всех, именно поэтому, наверное, и не был женат, несмотря на свой уже солидный возраст, ну и специальность, думаю, вносила свои коррективы в его жизненные планы. Быть врачом-гинекологом, несмотря на благородную миссию, для мужчины, по-моему, противоестественно. Если они и женятся, то у них получаются странные семьи и не менее странные дети.

В Германии у меня была знакомая – дочь известного врача-гинеколога – особа распущенная и развращенная до такой степени, что ложилась под любого, кто оказывал ей хоть малейшее внимание. Так вот, без зазрения совести она рассказывала, что почти всю жизнь наблюдалась и осматривалась… у собственного отца, даже тогда, когда он уже ушел на пенсию! Признаться, ее рассказ поверг меня и нескольких моих приятельниц в шок. Для нас пойти к мужчине-врачу естественно, потому как это совершенно чужой человек, которого видишь раз в полгода, но раскладываться перед собственным отцом – это уже слишком!

Радостно поприветствовав Марка, поинтересовалась:

– Чем обязана вашему звонку, дорогой?

– Я даже не знаю, как начать, Олечка, – начал он осторожно, – но у меня для вас есть информация. А как, кстати, мой крестник? – неожиданно спросил он о Грише.

– Да вот влюбился уже, представляете, как время бежит! На свадьбе будете почетным гостем. Ну а теперь слушаю вас, Марк.

– Боюсь, то, что хочу вам сказать, вас совершенно не обрадует, но я должен это сделать. Вы же знаете, как хорошо я отношусь к вам и вашей семье! – он помолчал и продолжил: – У меня наблюдается, как я понял, возлюбленная Ефима Григорьевича. Срок около 20 недель, примерно 5 месяцев. Плод развивается нормально, без патологий, – перешел он на свой понятный медицинский язык, – роды сложными не будут, проведем их естественным путем, ожидается мальчик. Я подумал, что вам об этом надо знать. Девушку зовут Валерия Золотовская, если вы не в курсе. Почему позвонил именно вам, потому что не слышал, чтобы вы разводились. Ефим Григорьевич очень озабочен предстоящими родами, будет на них присутствовать и уже оплатил персональную палату. К ней относится прекрасно, похоже, любит ее. Простите… наверное, сделал вам больно, – добавил он растерянно.

Я постаралась взять себя в руки и без истерик выслушать его до конца.

– Спасибо за новость, Марк, я в курсе. Мы в состоянии развода. Вы первый, кому я сообщаю эту информацию. Мое заявление уже лежит у адвоката.

– Честно говоря, Олечка, мне трудно в это поверить! У вас такая прекрасная семья, чудесные дети. Что случилось?

Он был четвертым, кто за последнее время задал мне этот «замечательный» вопрос.

– Просто не сошлись характерами. Ребята остаются со мной и будут теперь жить и учиться за границей.

– Вот оно как… – он совсем растерялся, – если хотите, я сообщу вам, как пройдут роды и состояние новорожденного…

– Нет, благодарю, – подавила я на корню его инициативу, – меня это совсем не интересует! Думаю, эти сведения будут нелишними для господина Ефимова.

– Олечка, не обижайтесь на меня, пожалуйста, – окончательно расстроился Марк, – если что, звоните.

– Ну что вы! Спасибо, дорогой, обязательно позвоню. Удачи вам!

Информация подтвердилась. На смену горьким слезам и соплям пришла решительность и злоба. Надо его опередить и срочно переговорить с адвокатом. Да, надо опередить, чтобы все знали, что не он меня бросил, а я его! Я не могу, не имею права остаться на глазах у всех в столь жалком и унизительном статусе «брошенной жены»! Не буду посмешищем в этом городе! Вот когда я тысячу раз вспомнила Леву, своего второго мужа, который не изменил мне ни разу! Господи, бедные женщины, всем вам, пережившим в жизни такие семейные драмы, надо поставить памятник на вечные времена. Я набрала номер.

– Слушаю вас, – пропела секретарша Розенфельда.

– Добрый день, моя фамилия Ефимова. Могу я переговорить с Леонидом Андреевичем?