Читать книгу - "Ночь сурка - Инна Бачинская"

— Что ты хочешь сказать? — взвилась Марго. — Что он не журналист?

— Ничего я не хочу сказать. Тебе лучше знать, раз он у тебя в доме.

— Да здесь полно… — Марго с трудом удержалась от крепкого словечка. — Ты тоже у меня в доме, а я о тебе ничего не знаю! Может, поделишься?

— Марго, перестань! — резко сказал Дим. — Нашли время. Артур!

Артур поднял руки, сдаваясь, промолчал. На лице его застыла кривая ухмылка.

«Судейский, — подумал Иван и поежился, вспомнив, как делил имущество со своей бывшей при разводе. — Шакалы!»

Поиски продолжались еще некоторое время… искать, собственно, было негде: в письменном столе с одной тумбой, под подушкой, в пустом шкафу. Планшета им обнаружить не удалось. Ни планшета, ни мобильного телефона.

Они вернулись в гостиную, и разговор снова покатил по наезженной.

— Не понимаю, куда он делся! — в который раз сказал Дим. — Какого черта! Тут просто некуда деться.

— Ага, некуда! Да тут везде чертовщина! В воздухе чертовщина. Полно камней…

— Каких камней? — спросила Зоя.

— Валунов, — сказала Наташа-Барби своим мягким голосом сирены. — Ледник принес. Им миллионы лет. И мегалиты, я видела.

— Во-во! Рубан говорит, прамир, — фыркнула Марго.

— Прамир?

— Прамир. А еще экологический анклав. Тут все не как у людей. Древние алтари, тут жертвы приносили, могильники какие-то… а бабы? Жуть! Рубан показывал в лесу папоротники реликтовые, метра по два, а хвощи вообще жуткие, как деревья. И сосны! Говорят, таких больше нигде не осталось. Рубан воду из ручья сдавал в лабораторию, там чего только нет, всякие редкие минералы, он только ее и пьет, дядя Паша банки таскает. Мы летом в лесу были, он отошел, так я чуть головой не поехала! Такой ужас навалился, не передать, будто смотрят на меня! Ору, как полоумная, он выскакивает из кустов, а меня трясет…

— Где же это, интересно? — спросил Дим. — Не помню мегалитов. И папоротников не видел. Какие-то дамские заморочки. — Он фыркнул: — Алтари, надо же!

— Потому что тебе неинтересно, — сказала Наташа-Барби. — Прамир — женское начало. Здесь сохранились остатки культуры палеолита. Лиза рассказывала, они часто находят древние орудия, ручей вымывает. Кости, кремни. И каменные женщины оттуда же. Здесь даже воздух другой… неужели не чувствуете? Хвощи, папоротники, может, и животные сохранились.

— Чупакабра, — сказал Иван. — Тоже из палеолита. Могла запросто дожить. Или ящер…

— Не слышно вроде, — сказал дядя Паша. — Спокойно.

— Женское начало? — переспросил Дим. — Конечно, всегда одно и то же: шерше ля фам. А куда оно утащило нашего журналиста, твое женское начало? Ответь как женщина.

Наташа-Барби пожала плечами.

— Тут есть волки, — заметила Елена. — Могли утащить. Воют ночью.

— Дядя Паша! Могли утащить волки?

— Тут нету волков. Есть лисы и собаки, набегли из города и одичали. Черт их знает, зверюги злые, выродились на воле. Правда, промышляют больше зайцев, людей не трогают. До сих пор не трогали.

— Не трогают, потому что никакой дурак по ночам не шляется. А тут форс-мажор. Может, и утащили.

— Вряд ли. Разорвали бы на месте, зачем утаскивать…

— Замолчите! — кричит Марго, зажимая уши ладонями. — Я больше не могу!

— Надо сказать Леонарду Константиновичу, — говорит Наташа-Барби.

— Вот иди и скажи, — говорит Дим.

— Не надо! — кричит Марго. — Пока не надо, ему совсем плохо. Может, журналист вернется.

Наташа-Барби молча поднимается и выходит. Движения ее неторопливы, лицо безмятежно — кажется, она единственная из присутствующих, кто сохраняет спокойствие.

— Каменная баба… — бормочет Дим. — Мегалит. Как же, скажи ему. А он в тебя бутылкой. А потом давление подскочит и кирдык.

— Заткнись! — кричит Марго. — Останови ее!

— Сама останови! — огрызается Дим. — Ее остановишь, как же.

— Надо же кому-то, — говорит Артур. — Я, пожалуй, тоже поговорю с Леонардом Константиновичем.

Наташа и Артур в отличие от других называют Мэтра по имени и отчеству. Дядя Паша называет его Хозяином.

— Идиотизм, — цедит Миша. — Кто еще?

Артур выходит, Стелла смотрит ему вслед. Она без книги, не знает, куда девать руки. Сидит, потерянная, переводит глаза с одного на другого.

— Не-на-ви-жу! — говорит Марго страстно. — И просила же, не надо сюда… как назло! Могли в Италию, друзья звали… недаром здесь никто не живет! Вымерли, а новые не приживаются, и бабы эти… Жуть! Ненавижу! — Она с размаху бьет кулаком в диванную подушку…