Читать книгу - "Под Большой Медведицей - Павел Кренев"

Начальник особого отдела Шрамко ежедневно в восемь утра вызывал Гайдамакова к себе, подробно расспрашивал о проделанной работе, вечно находил придирки: и то ему не так, и это надо было сделать по-другому.

Через день по вечерам – совещания у начальника штаба дивизии Самохвалова. Тот вообще сильно нервничал: на него крепко давили сверху – из штаба армии. Говорили, что вопрос стоит на контроле у самого командарма. Мол, он сильно озабочен своей репутацией: горожане боятся выходить на улицы и очень не довольны военными, которые не могут навести порядок. Отсюда – жалобы в Москву, грозные звонки из Минобороны…

– Ты, Гайдамаков, видно, думаешь, что синекуру^[1] здесь нашел? Зря так думаешь. Не успели наградить – ты и расслабился.

Николай пытался что-то объяснить, как-то защититься.

– Если бы он из одного окна стрелял, я бы давно уже с ним разобрался. А тут весь город у него в распоряжении. Он позиции меняет, сволочь, каждый день – разные. Ну как я его один найду, когда домов тысячи?

Раздосадованный упреками, Гайдамаков на этот раз стал горячиться:

– Где эта хваленая кэгэбэшная и эмвэдэшная агентура? Где сотни этих нахлебников? Почему они не рыщут по чердакам, не помогают нам в поиске? Где, в конце концов, опора правоохранителей на массы? Только на бумаге?

Самохвалов возмущенно вытаращил на Николая и без того выпуклые свои глаза и начал протяжно, с менторскими интонациями, почти по-стариковски выговаривать:

– Ты, товарищ майор, кто у нас? Паникер? Провокатор? Или доблестный советский офицер? Так, как ты, рассуждают только демагоги, уходящие от ответственности. Ишь куда хватил: опора на массы!.. У каждого своя работа, свой участок. Нам бы с тобой за себя ответить.

Он помолчал, хмуро о чем-то размышляя.

– То, о чем ты говоришь, Николай, это твои трудности. Мне результат нужен. Ты думаешь, мои и твои горькие слезы кого-нибудь интересуют в штабе армии? Там об меня ноги вытирают по твоей, Гайдамаков, милости.

Аргументы Самохвалова были для Николая обидны – он ведь и в самом деле не сидел без работы, с утра до вечера – на ногах, в поиске.

– Мне одному город не охватить. Прошу, товарищ подполковник, вашей поддержки.

В другой раз Самохвалов после этих слов послал бы Гайдамакова далеко и надолго. Но тут его, наверно, сильно напрягли упреки из штаба армии. Он и сам понял: помогать майору надо, иначе все неудачи спишут потом на него, на Самохвалова.

– Ты это о чем?

– Мне с людьми бы помочь, товарищ подполковник. Понимаете, снайпер стрелял уже с четырнадцати чердаков. То есть надо подробнейшим образом опросить жителей четырнадцати домов. Может, хоть какая-то зацепка появится. Жильцы ходят туда-сюда, бабушки сидят у подъезда… Возможно, кто-то и заметил что-то подозрительное. Мне всюду не успеть.

Самохвалов подумал, приподнял и опустил лежащую на столе офицерскую фуражку и спросил голосом человека, у которого грабители забирают последнее:

– Ну и сколько народу ты просишь? Гайдамакову терять было нечего, и он, глядя прямо в глаза начальнику штаба, твердо заявил:

– Человек семь грамотных офицеров.

Хитро-грустная усмешка сползла с хмурого лица Самохвалова и спряталась в толстых его губах, поросших двухдневной щетиной.

– Это где ж я тебе столько толковых людей найду в нашей пехотной дивизии? Ты да я, да мы с тобой, – вот и все грамотные.

– Как где? В особом отделе, например. Там люди подготовленные. Они умеют дознание проводить.

Начальника особого отдела дивизии подполковника Шрамко, сидевшего напротив Гайдамакова, аж передернуло. Он вытаращил глаза, некоторое время сидел с распахнутым от возмущения ртом, потом взорвался:

– У меня в отделе восемь человек осталось. Все в отпусках и командировках. Нет у меня людей!

Самохвалов закурил папиросу, глубоко и сладко втянул дым в свою могучую грудь. Он уже принял решение, и это решение было не в пользу Шрамко.

– Ты, Николай, сколько домов обработал за это время?

– Только два, и то не полностью.

– Вот видите, только два, а их четырнадцать. А времени у нас осталось полторы недели до того радостного момента, когда нам оторвут неразумные наши головы и затолкают их в одно место… Догадываетесь, господа хорошие, в каких местах окажутся наши головы?

Он уставился на Шрамко.

– Ты не сердись, Виктор Федорович, а в самом деле пойми: толковые сыскари только у тебя имеются. Я кого пошлю – взводного Васю Пупкина, так он всех людей перепугает, все расшлепает, а задачу не выполнит. В бой его можно, а на такое дело – нельзя, – и, обращаясь к Гайдамакову, попросил:

– Николай, сформулируй задачу для меня и для Шрамко.

Гайдамаков разъяснил то, что необходимо было сделать.

– Действующий в городе снайпер – прекрасный стрелок. За все время он не допустил ни одного промаха, хотя огонь им велся в условиях темноты, тумана с разных расстояний, до четырехсот метров. Прекрасно маскируется. За весь период никто из прохожих не заметил, откуда велся огонь, никто не слышал звука выстрелов – значит он использует глушитель. В сумерках никто не увидел вспышек – значит он применяет какой-то хитрый пламягаситель. И до сих пор его никто в глаза не видел!

– Сколько народу он убил? – спросил Шрамко.

– Уже тридцать два человека.

Самохвалов присвистнул:

– Вот же, гадина! Полроты грохнул! – Сокрушенно покачал головой: – Надо бы, в самом деле, его найти, сделать дырку в башке. Он ведь не невидимка, в конце концов!

– Ясно, что не невидимка, – задумчиво произнес Гайдамаков. – Такой же человек, ходит среди людей.

– Ну и какую задачу ты мне ставишь, если все так сложно? – развел руками Шрамко.

– Задача простая: опросить максимальное количество жильцов всех четырнадцать домов. Особенно пожилых людей: они обычно самые внимательные и дотошные. Может быть, кто-нибудь вспомнит: не заходил ли кто-либо посторонний в подъезды их домов? Если «да», то как он выглядит? Путь вспомнят и опишут приметы, хотя бы что-нибудь, за что можно зацепиться. По каждому дому по результатам опроса надо будет составить подробные справки и представить их мне.

Все помолчали, а Самохвалов оторопело спросил:

– Извини, Николай, лезу в детали, но что ты делать будешь с этими бумажками? По ним огонь откроешь?

– Если хотя бы по двум адресам появится чужой человек с одинаковыми приметами – это и есть снайпер. Людей надо будет еще раз опросить, выявить больше деталей: как выглядит, сколько примерно лет, какой рост, цвет волос, во что одет и так далее. Затем составляем портрет и ставим задачи «наружке» городских КГБ, МВД, войскам, дружинникам… В любом случае снайпер, передвигаясь по городу, несет с собой оружие, скорее всего, собранное, но в руках у него должен быть удлиненный предмет, может быть, рюкзак или сумка. Это уже детали поиска. Их надо рассматривать подробно, когда это будет необходимо.