Читать книгу - "Ученица Калиостро - Далия Трускиновская"

Среди дворовых людей князя Голицына, которых он взял с собой в Ригу, был кучер Терентий. Местожительством ему определили конюшни, построенные при замке еще при шведах и ставшие тогда едва ль не основной частью замкового форбурга. Этот Терентий сперва был сильно недоволен голицынским гостем, вслух называл его приживальщиком и дармоедом, потом привык, а еще малость погодя осознал, что князь твердо решил стать покровителем неопрятного толстяка. Тогда отношение переменилось, кучер начал оказывать господину Крылову услуги — подбирать потерянные им бумажки, книжки и платки. И в конце концов Терентий увидел в этом щекастом вечном недоросле, неспособном себя прокормить, дитя без мамки. Увидел и подобрел окончательно.

Это чувство сам он называл жалостью. Надо пожалеть убогого, что кормится подаянием у паперти, надо и того верзилу пожалеть, который в двадцать лет говорить не выучился и речи не понимает, так что его водят за руку, а он бредет, высунув язык; и безногого пожалеть надо, иначе ты не православный человек, а турок.

Косолапый Жанно стал предметом этакой ритуальной жалости кучера.

Разумеется, Терентий знал прозвище, которым наградили недоросля дамы. Насчет «косолапого» был полностью согласен, а насчет «Жанно» морщился: эта французская замена «Вани» пришлась ему не по нутру.

У хорошего барина дворня имеет немного времени для досуга, и в этом подражает господам: затевает чаепития, к столу приглашаются избранные, места у этого стола добиваются годами — ну, точь-в-точь, как в высшем свете. Однажды был зван и Терентий, по протекции всесильной няни Кузьминишны. Там-то и зашла речь о барском госте, толстом и неряшливом, но вполне годном в мужья. Хорошая-то жена его к порядку приучит, а на лицо он собой неплох, опять же — дородство многими ценится. Обсуждали затею барыни женить этого господина на компаньонке и спорили: пара они или не пара? Терентий в бабьей аргументации понял немного, но основную идею уловил и запомнил: недоросля надо женить, а то пропадет. Сам он был лишь восемью годами старше недоросля, но имел в деревне и жену, и шестерых детишек. На этом основании Терентий считал себя пожилым, всеми уважаемым и опытным мужчиной.

Воскресным днем госпожа княгиня собралась покататься, пока еще позволяет погода. После службы, попив чаю, она взяла с собой Екатерину Николаевну, еще одну компаньонку (в большей мере приживалку, но даму, успевшую немного пожить при дворе и приятную собеседницу), а также Машу-Тараторку и отправилась в Петербуржское предместье. Там воздух был более свеж, чем в крепости, которая не всегда продувалась речным или морским ветром, мешали высоченные, не менее пяти сажен, валы укреплений и узость кривых улочек. Было также решено заехать в рыбацкий поселок, чуть ниже по течению Двины, и купить корзинку копченой рыбы.

Обратно дамы могли бы вернуться и берегом реки — самой короткой дорогой к замку, но и самой неудобной для щегольского экипажа. Поехали опять через предместье, выбирая те улицы, в которых еще не бывали. Там Терентий и обнаружил Косолапого Жанно.

Недоросль стоял на углу и беседовал с женщиной.

Женщина, что соглашается разговаривать с мужчиной, стоя посреди улицы, либо дурно воспитана, так, что хуже не бывает, либо таково ее ремесло — выслеживать по улицам одиноких господ. Терентий сильно забеспокоился. Он, глядя на Косолапого Жанно свысока, сильно преувеличивал его простодушие. Терентий вообразил, как бестолковый и бедный барин попадется в когти к искательнице приключений, как она, прознав про его чин, начнет ощипывать свою жертву понемногу, и как дело кончится растратой казенных денег, после чего мерзавка скроется, а Косолапый пойдет под суд. Картину он нарисовал жуткую — вплоть до каземата и кандалов, и на всю живопись ушло у него полторы секунды.