Читать книгу - "Отступники - Владимир Колычев"

– Да там ничего страшного.

Не так страшна контузия, как ее последствия. Если махнуть на это дело рукой и не лечить, то можно стать инвалидом на всю голову. Игорь это понимал, поэтому не торопил врачей с выпиской и полностью прошел весь курс лечения.

– Страшно на войне было, а сейчас… И сейчас не все просто. Здесь свои бандформирования, – с горечью усмехнулась женщина. – Только их никто не уничтожает.

– Что-то случилось? – почуяв неладное, нахмурился Игорь.

– С Юлей? Нет, с Юлей, тьфу-тьфу, ничего не случилось.

– А может случиться?

– Почему ты так думаешь? – не на шутку разволновалась Вероника Ивановна.

– Ну, не знаю. Вид у вас такой…

– Какой?

– Как будто что-то с Юлей произошло, – сказал парень.

– Да нет, показалось тебе, – в замешательстве посмотрела на Игоря женщина.

– А Юля всегда так поздно приходит?

– Да нет, не поздно…

– У них что там, факультативы?

Раньше в Тиходольске вообще не было высших учебных заведений, но в прошлом году открылся филиал юридического института. Юла писала, что, по сути, это шарашкина контора, но тем не менее она получит диплом государственного образца.

– Да нет у них факультативов. Может, и поздно, – пожала плечами Вероника Ивановна.

– Я пойду встречу ее?

– Конечно, иди!.. Да, да, надо встретить! Она пешком обычно ходит! – обеспокоенно закивала женщина.

Игорь знал, где находится институт, к нему он и направился вдоль центральной улицы.

Юлю он увидел неподалеку от института, она стояла у витрины главного универмага и с обескураженным видом разговаривала с каким-то мужиком в кожаном пиджаке. Немолодой уже мужчина, с лысоватой макушкой. Крупная голова на кряжистой шее, широкие плечи, ноги сильные. Покатый лоб, большие надбровья, крепкий нос с мясистыми ноздрями, губы настолько тонкие, что их не видно.

Он был не один, чуть в сторонке от него стоял громила в кожаной куртке. И у этого такие же грубые и массивные черты лица, и физическая мощь бросалась в глаза. Игорь поймал себя на мысли, что не хотел бы столкнуться в рукопашном бою с таким исполином. Хотя если саперную лопатку взять или нож разведчика, тогда без разницы, но не было при нем ни того, ни другого.

Юля выглядела растерянной и едва заметно пятилась от плешивого. Он что-то ей говорил, небрежно улыбаясь, а она робко отшагивала назад. Этот дикобраз явно подавлял ее своей запредельной энергетикой, а она боялась послать его.

Увидев Игоря, она подпрыгнула на месте от радости. Глаза загорелись, улыбка озарила лицо, ноги сами понесли к любимому.

Внешне Юля напоминала мать, но не было в ней той боевитости, задиристости, которой отличалась Вероника Ивановна. Худенькая она, хрупкая, застенчивая. Милая и очень женственная. Игорь чуть не захлебнулся от восторга, когда Юля утонула в его объятиях. И даже о плешивом забыл.

– Не понял, это что такое?

Зато плешивый не обошел его вниманием.

– Ой! – Юля отпрянула от Игоря и спряталась у него за спиной.

Мужик явно был подшофе, хотя перегаром от него не тянуло. Может, обдолбился? Зрачки сужены, глаза хищно сощурены, желваки зло раздуваются.

– Ты кто такой? – пристально глядя на Игоря, спросил он.

– Юля, кто это такой? – не сводя с него глаз, обратился к своей девушке Дергун.

– Не знаю. Подошел, сказал, что маму хорошо знает…

– И маму твою знаю, и тебя такой помню… – глянув на нее, кивнул мужик. И ладонь поднял на метр от уровня земли. – Но дело не в этом, а в том, откуда ты взялся, солдатик? – пренебрежительно скривив губы, спросил он.

– Из армии взялся.

– Из армии?.. Ты его знаешь? – Мужик пальцем показал на Юлю, а потом ткнул им в Игоря.

– Это жених мой. Он из армии вернулся. Я его два года ждала!

Голосок у Юли нежный, ласковый, но сейчас он звенел от негодования.

– А дядю Сережу не ждала?

– Нет, дядю Сережу не ждала!

Игорь едва сдерживался, чтобы не отправить мужика в нокаут. До службы он занимался боксом, в армии осваивал рукопашный бой – ротный у них был большим специалистом по этой части. Не щадил на своих занятиях капитан Запашный, и это не раз спасало Игорю жизнь. Два раза он сходился с боевиками в рукопашной, одному вырывал, как учили, кадык, а другого зарубил саперной лопаткой. Не комнатный он боец, и дядя Сережа мог в этом сейчас убедиться.

Но мужик явно не в себе, а с пьяными и обдолбленными Дергун старался не связываться. К тому же Вероника Ивановна могла обидеться: вдруг этот дядя Сережа ей очень дорог. И еще этот дикобраз сам по себе крутая личность, если у него есть телохранитель. И проблемы из-за него могли начаться прямо сейчас. Громила в кожаной куртке мог оказаться непосильным противником. Да и сам дядя Сережа наверняка умел держать удар.

– А жаль… Дядя Сережа вернулся… Ну, до встречи, дочка! – Мужик приветливо подмигнул Юле и, ожесточенно глянув на Игоря, повернулся к ним спиной.

Он подошел к черной «Волге», которая стояла неподалеку, громила открыл ему дверь. В машину он садился как директор крупного предприятия, ничуть не сомневающийся в своем праве на персональный транспорт. Но ведь не директор он. На уголовника он больше похож. На какого-то маститого, прожженного лагерной жизнью уголовника. Сейчас такие персонажи в почете…

– Ты его знаешь? – спросил Игорь, обняв Юлю за плечи.

– Впервые вижу… Почему он меня дочкой назвал? – в раздумье спросила она.

– Ну, выражение такое. А что?

– Да нет, ничего… Как хорошо, что ты вернулся!

Юля прижалась к парню, но спохватилась и отстранилась. Людей на улице много, все идут, смотрят, а она девушка застенчивая. Какой была, такой и осталась… Дергун вспомнил про скамейку под яблоней и улыбнулся. Есть у них фирменное место, где они могли бы целоваться хоть до утра.

– Ты сейчас домой? – спросила Юля.

– Да надо бы. Но сначала провожу тебя. Мама твоя просила встретить и проводить. Волнуется она за тебя… И, кажется, не зря.

Неспроста Вероника Ивановна говорила о бандформированиях в городе. Видно, местная братва повылезала из нор, нормальных девчонок отлавливает. А может, именно этого дядю Сережу Вероника Ивановна и боялась.

* * *

Ханка, ширка, лярвы… Мирон и выпить любил, и морфием по вене ударить, и бабу накрутить. Но увлекаться этим нельзя. Тот же Говорец сначала берега под наркотой попутал, а затем от передоза склеился. Мирон говорил по душам с Фруктом, пацан уверял, что не трогала новая братва старого вора. А если все-таки помогли Говорцу скопытиться, так он сам в этом виноват. Дурь ему и нюх отбила, и чуйку, а без этого в мире животных долго не протянешь.