Читать книгу - "Территория войны - Алексей Пронин"

Он откатил сначала по дорожке в лес для разгона и развернулся. Тут я не выдержал, соскочил с пенька, где сидел, и выбежал наперерез: сейчас этот салажонок навернется и сломает шею, и все из-за меня! Махнул ему крест-накрест руками, и он тормознул передо мной.

– Чего тебе?

– Убьешься, слушай, не надо, не здесь. Я поучу потом.

– Отвали, брат! – За темным стеклом шлема мелькнула презрительная усмешка.

– Ладно, слушай, оторвешь колесо – не бросай газ, и ногу на тормоз!

Парень только кивнул и пошел на разворот.

Хорошо еще, что он не разогнался, как в первый раз, – хоть этим я помог, – а рванул вовремя руль на себя и молодцом «закозлил». Но ручку газа отвернул слишком сильно, и крутой мощный байк просто вывернулся и уехал без него – на скорости под пятьдесят. Пролетев еще немного, накренился в песок, кувырнулся раз-другой и осел с хрустом в кустах. Сам же байкер, вскочивший на него в последнюю секунду, крепко приложился затылком об асфальт и закувыркался к обочине, под самые бревнышки.

Девочки вспорхнули, разом бросились к нему, и я тоже.

– Алешка! Ой, мамочка, он не дышит! Алешка! Не пугай нас!

Глаза у парня смотрели в разные стороны, крови видно не было. Стянув с трудом шлем, увидели, что он улыбается. Стали поднимать – только охнул, когда привстал на ногу. Похоже, пронесло. Кожа на комбинезоне содрана, на заднике шлема – вмятина с трещиной, и рука на запястье до крови содрана, там, где расстегнулась и вывернулась перчатка. Но все это были «семечки», в целом дешево отделался: «цокнись» он так в бандане, какая была у его друга-ковбоя, и голова его была бы похожа на сырую яичницу. А так через минуту-другую Алешка уже сидел героем среди перепуганных девчонок. Ребята привели из кустов его байк – тоже не страшно, по песку он кувыркался, не по асфальту. Правда, пластик обтекателя поломан, задний поворотник всмятку, но когда завели – зафурычил.

На душе полегчало. Я взобрался на бревнышки и присел рядом с парнями. Пережитый общий страх сближает и дает особые права. Поэтому я смело вынул из кармана фотографию с выпускного бала и молча протянул одному из ребят.

– Знаешь ее?

– Это – Танька Софронова. Искали ее тут, менты всех расспрашивали. Ты тоже мент?

– Нет, сейчас не мент. Мне ее парень нужен.

Тот оглянулся на девчонок и окликнул:

– Галя, подойди! – Повернувшись ко мне, добавил: – Подружка.

Галей оказалась девушка постарше, лет двадцати, с темно-карими глазами и обворожительной улыбкой. Я приметил ее раньше и сразу выделил среди троих. Поэтому не только улыбнулся, а даже поклонился – так она была хороша.

– Он ищет парня Таньки Софроновой. Знаешь?

– Ее парня? – Галя непонимающе смотрела на меня, улыбалась и качала головой. – Вот же он, Лешка, на спортбайке. Чуть не убился.

– А другой?

– Какой вам нужен?

– Другой, последний.

– Гуталин, наверное, – вставил первый парень, возвращая мне снимок, и крикнул всем: – Эй, народ! Мы едем или нет? Десятый час уже!

– Едем, едем!

– Музыкант он, этот Гуталин, ударник, играет в клубе, – спрыгнул с бревен парень.

Компания засобиралась, и все потянулись – кто к машине, кто к байкам. «Цокнутый» Алешка тоже похромал к своему. Но Галя никуда не торопилась, сидела, улыбалась и вдруг сказала:

– В клубе «Дубль» он играет, это недалеко.

– Галя, ну, ты едешь? – крикнул байкер в бандане.

– Мне домой надо, маме обещала. Что так смотришь? Я ж тебе говорила!

Я слез с бревнышек и подошел к Леше, сидевшему на своем спортбайке.

– Как мне найти Таню Софронову?

– Ох, слушай, и ты ее ищешь.... Меня уже расспрашивали менты. Да кто ж ее знает, она – девка шальная...

– Жива?

– Да кто ж ее знает? Мы с ней расстались, еще перед выпускными. Ну, ладно, свидимся. Хорошая была девка... Жалко... Ну, давай.

– Счастливо.

Тишину леска разорвал рык моторов, молодые голоса утонули в нем, за сосенками мелькнули рубиновые фонари, и все стихло. Я обернулся. Галя продолжала сидеть на бревнах. Я подошел к ней и присел рядом.

– Какой вечерок... К вам присесть можно? – Она в ответ только засмеялась. Посидели минутку молча – я уже забыл, что нужно говорить при луне красивой девушке. – Красивая луна... как живая. Вам не холодно?

– Вы, наверное, из полиции, – опять засмеялась она.

– Нет, нет. Я сам по себе.

– И кто же вы?

– Я – Николай, а вы?

– Галя. Зачем вам Танин парень?

– Пропала она. Уже неделя прошла. И дед весь извелся. Хоть бы позвонила. Передать ей можете?

– Кому? – с деланым испугом повернулась ко мне Галя.

– Подружке вашей, Тане.

– Как же я ей передам?

– Когда позвонит вам в следующий раз.

– Какой вы смешной! – она встала и оправила платье. – Мне пора.

– Я вас провожу.

– На мотоцикле?

– Можно и на мотоцикле. Садитесь.

Галя игриво, но умело запрыгнула в седло и обхватила меня сзади руками. Я медленно поехал мимо сосен и через сто метров остановился возле шлагбаума.

– Вот мой коттедж, – махнула она рукой за высокий забор. – А это – Софроновых.

Коттедж Софроновых стоял с краю, мрачно чернея на фоне серебристых лунных облаков. Два окна на втором этаже светились.

– Мы еще увидимся? – Я снял перчатку и протянул ей ладонь.

– Может быть. Клуб «Дубль». Он завтра там играет после девяти. Танин парень. Мы все там будем.

– Я приеду. Обязательно. Спокойной ночи.

– Только сами-то не разбейтесь – так отжигаете. – И Галя юркнула под шлагбаум.

* * *

Я посмотрел на два светящихся окна на втором этаже и набрал на своем мобильнике телефон этого коттеджа. Ответили не сразу, и я взглянул на часы – одиннадцатый час. Наконец услышал женский голос:

– Я вас слушаю. – Он был низкий, грудной, такого сексуального голоса я раньше никогда не слышал. Возраст – не более двадцати пяти.

Я попросил позвать Ивана Петровича.

– Иван Петрович отдыхает. Кто его спрашивает?

Я назвал себя и добавил, что по его заданию разыскиваю Таню. После этих слов голос резко изменился.

– Что-нибудь узнали?

– К сожалению, ничего. Иван Петрович спит?

– Сейчас посмотрю. – В трубке было слышно отдаленное: «Ваня, Ванечка! К телефону, мой дорогой, ты не спишь?»