Читать книгу - "Тульский - Токарев. Часть №1 - Андрей Константинов"

Март 1978 г.

Ленинград, Васильевский остров

…Варшава стоял, прижавшись спиной к стене дома на углу 12-й линии и Среднего проспекта и дожигал последней затяжкой окурок. Пять лет последней отсидки мало что изменили в его внешности и повадках — стороннему наблюдателю могло показаться, что нестарый сухощавый мужчина просто праздно щурится на слабое еще мартовское солнышко, а вор между тем лихорадочно просчитывал варианты помощи бывшему сокамернику. Сокамерника прозывали Кое-Как, и его только что с поличным взяли опера «на кошельке». Возможность помощи стремилась к нулю. Откуда-то слева под локоть Варшаве вывернулся Артур и, ожидая от вора хотя бы легкой тревоги, выдохнул:

— Тепло!

— Из носа потекло, — прокомментировал внешне спокойно ситуацию Варшава. Ловить было нечего. Артур повел взглядом: зажатый операми Кое-Как «уводил себя из весны», отчаянно сохраняя достоинство. Вариант был один — рвануться и попробовать на характере передышать сотрудников в проходняках. Но тут из рыбного магазина выскочил третий опер, довольно улыбаясь, а четвертый уверенно вел под локоть женщину, которая растерянно и громко объясняла неизвестно кому, что она пережила и перечувствовала за последние десять минут. Оперативник, в котором Варшава с тоской узнал Витю Андреева, потерпевшую, разумеется, не слушал, но поддакивал и настойчиво вел под руку в нужном направлении.

Взгляд Кое-Как пометался и начал гаснуть, видно было, что заняли его мысли приземленные, как коврик у двери: сколько денег в кармане, дадут ли позвонить до КПЗ, как скоро кореши передадут сидор в изолятор. Дорога привычная, но все равно — тоскливая, и солнышко — не в настроение.

Несколько секунд поджавшийся Артур напряженно смотрел на происходящее, наконец спросил, как выдохнул:

— Отобьем?

— Себе ребра, — по-товарищески сокрушенно вздохнул Варшава. Безнадежная решимость Артура его обрадовала, но она была тем малым хорошим, что всегда есть в большом плохом.

Артур несогласно мотнул головой.

— Не бывает так… ну, чтобы ничего. Варшава хмыкнул и посоветовал без злости, а лишь с ироничной умудренностью взрослого:

— Вот про енто и распишешь к майским в школьном сочинении — как бороться и искать, как найти и не сдаваться…

Артур промолчал, внутри него нарастала куражливая дрожь — так копится энергия для поступка. Варшава чувствовал изменяющуюся энергетику, но молчал.

Из ниоткуда вдруг возник и стал протискиваться специально между ними балагур и драчун Гоша:

— И что вы между мною вертитесь? — специально по-одесски весело поприветствовал он знакомых.

— Гога, пару слов! — жесткой интонацией Артур мгновенно погасил игривый настрой приятеля. Георгий посерьезнел:

— Где что не так, где маленьких обидели? Тульский мотнул головой:

— Огрызнуться и пару зубов выплюнуть — есть настроение?

— Александровские, что ли, опять напутали? — «догадался» Гоша. Артур быстро развернул его за плечи в нужном направлении и зашептал торопливо:

— Сфокусируй — Кое-Как с ментами… Въехал? Без рукопашной. Обгоняем. Ты — немой. Делаешь, как я. Тереть некогда.

Гога кивнул, не думая:

— Ну, Тульский, будем тонуть — без тебя не захлебнусь. Поперло!!!

И вдвоем они с места рванули через проходные.

До оставшегося на углу вора долетели обрывки выдохнутых на бегу фраз:

— Если тонуть, Гаврюша, то лучшая позиция — рыбья. За группу — больше дают.

— Не учи моченого!

— Не тявкай.

Варшава задумчиво посмотрел им вслед, вздохнул и побрел на 5-ю линию к знакомому банщику, в прошлом имевшему прозвище Есаул — из-за кавалерийской осанки и постоянно снисходительного тона.

Жизненный опыт показывал Варшаве, что в лучшем случае он увидит ребят к вечеру — в синь избитых.

— Ничего, — сказал вслух вор, давя в себе переживания, — мусора в грунт втопчут, но ведь не покалечат…

Между тем Артур и Гоша, промчавшись по лабиринту проходных дворов (на Васильевском надо родиться, чтобы не блуждать в проходняках), осторожно выглянули из подворотни метрах в пятидесяти перед оперативниками.