Читать книгу - "Пикник на льду - Андрей Курков"

– А ты чего один живешь? – спросил после брудершафта Сергей.

Виктор пожал плечами.

– Так получилось, – ответил он. – Не везет мне с женщинами. Все какие-то потусторонние попадаются. Тихие, незаметные. Поживут и исчезают… Надоело. Вот пингвина взял, и как-то сразу легче стало. Но он почему-то грустный все время… Может, было бы лучше взять собаку… Они все-таки эмоциональнее, лаем встречают, облизывают, хвостом машут…

– Чего! – махнул рукой Сергей. – Собак надо два раза в день на улицу выводить, запах от них на всю квартиру… Пингвин лучше. Ты-то сам чем занимаешся?

– Писатель, – ответил Виктор.

– Детский?

– Почему детский? – удивился хозяин. – Нет. Я для газеты пишу.

– А-а… – кивнул Сергей. – Я газеты не люблю. От них всегда настроение портится.

– Я тоже не люблю, – сказал Виктор. – А кстати, откуда у тебя такая фамилия? Фишбейн…

Сергей тяжело вздохнул.

– Понимаешь, – сказал он. – Скучно было очень, а у меня тетка в паспортном столе работала. Вот как-то и решил стать евреем и уехать к чертовой матери. Евреем стал, просто написал заявление о потере паспорта – так тетка научила – а она потом мне новый с новой фамилией выписала. А потом посмотрел, как эмигранты за границей живут. Не позавидуешь. Вот и решил остаться, а чтобы при оружии быть – в участковые пошел. В принципе работа безопасная, бытовые скандалы и всякие глупые жалобы разбираю.

Конечно, не то, о чем мечтал.

– А о чем ты мечтал?

Неожиданно дверь на кухню открылась и в проеме показался совершенно мокрый пингвин Миша. С него продолжала стекать вода. Постояв в проеме, он прошел мимо стола к своей миске, потом вопросительно посмотрел на хозяина.

Миска была пустой.

Виктор полез в морозильник, отломал от смерзшегося пласта камбал три рыбины, порезал их на кусочки и положил в миску.

Миша опустил на мерзлую рыбу свою голову и так застыл.

– Глянь! – с интересом сказал Сергей. – Размораживает, как пить дать размораживает!..

Виктор, вернувшись на свое место, тоже посмотрел на пингвина.

– Ну ладно, – отвлекся Сергей, взял в руку рюмку. – Все мы достойны лучшей рыбы, но едим ту, что есть… За дружбу!

Чокнулись и выпили. И легко стало Виктору. Всякое прошлое недовольство собой и другими забылось, и «крестики» свои забылись. Словно и не работал он нигде, а просто жил и придумывал роман, который когда-нибудь запишет. Он смотрел на Сергея и ему хотелось улыбаться.

Дружба? Это то, чего у него, должно быть, никогда не было. Также, как и костюма-тройки и настоящей страсти. Жизнь была бледна и болезненна, она не приносила с собой радости. Даже пингвин Миша, и тот был какой-то грустный, словно и он познал лишь бледность жизни, без красок и эмоций, без радостных всплесков души, без восторга.

– Слушай, – предложил вдруг Сергей. – Давай еще по одной и пойдем прогуляемся. Втроем!

На улице было тихо и поздно. Все дети уже спали. Уличные фонари не горели и первый снег освещался лишь случайными огнями, случайными горящими окнами.

Виктор, Сергей и Миша неспешно шли от дома к пустырю, на котором стояли три голубятни. Хрустел снег под ногами. Морозный воздух колол щеки.

– О, гляди! – сделав несколько быстрых шагов вперед, проговорил Сергей, остановившись у лежавшего под голубятней на снегу человека в синем потертом пальто. – Твой сосед! Поликарпов. Квартира тринадцать. Надо оттащить его в ближайшее парадное и прислонить к батарее, а то примерзнет!

Вместе они взялись за воротник синего пальто и потащили пьяного Поликарпова по снегу к ближайшей пятиэтажке. За ними неуклюжей походкой шел пингвин Миша.

Когда Виктор и Сергей вышли из парадного, они увидели Мишу, стоящего нос к носу с большой дворнягой. Они словно принюхивались друг к другу.

Увидев вышедших из парадного людей, собака убежала прочь.