Читать книгу - "Восточный проект - Фридрих Незнанский"

— Прошедшей ночью, точнее сказать, поздним вечером, примерно, в десять минут двенадцатого, — обстоятельно начал по новой густым басом мастер с лесопункта, — я, стало быть, вышел, извиняюсь, в туалет, поскольку удобства у меня летом во дворе. И тут услышал сильный, но отчасти скраденный расстоянием будто удар грома. А спустя минуту-другую, я не замечал по часам, поскольку темно было, громыхнуло снова, и даже зарево поднялось над лесом в южном направлении…

Коротко говоря, сперва он подумал, что это гроза приближается, но ничего похожего на нее в атмосфере не ощутил. Подумалось, что гром был все же искусственного происхождения, то есть как бы делом человеческих рук, ну, похожий на взрывы, какие он постоянно в свое время слышал, когда дробили скальные породы на щебень, для отсыпки железнодорожной магистрали. Не здесь, нет, когда на Байкале работал, лет двадцать тому… Однако послушал еще, но все вокруг было тихо. А позже, он уже дома сидел, не спалось, услышал рыкающий такой звук автомобильных моторов. Пока собрался выйти, шум затих. Но потом, позже, снова услыхал несколько взрывов, либо это все-таки раскат грома такой был, стены-то гасят звуки. А когда снова зарычали двигатели, выглянул-таки и увидел вывернувшие из тайги на трассу пару армейских вездеходов. Но кто в них был, узнать, конечно, не успел, те не останавливались. Фарами ослепили на миг, да и умчались в сторону города. И ехали они, по всей вероятности, со стороны полигона, как тут, в Рассвете, называют то поганое место.

Вот об этом странном ночном происшествии он и счел своим долгом сообщить в милицию.

Симагин поинтересовался, почему именно в транспортную, а не к своим, поселковым сперва обратился? Есть же у них там опорный пункт? Должен быть!

А не обратился он, оказывается, потому, что утром встретил Аристарха Самохваленко, механика своего, с которым и обсудил ночное происшествие. И оба пришли к единому мнению, что рассветовский участковый, старший лейтенант Бронька Данин у них — пустая фуражка, а никакая не власть, хоть он уже с утра туда наладился, тоже, поди, взрывы слыхал. И зарево наблюдал. Но разговаривать все равно следует с серьезными людьми, каковыми тот же Аристарх считает транспортную милицию. И куда он уже, как свидетель, сам первый звонил. Так и сказал. После чего и Лаптеву номер этого телефона назвал.

— А что, Аристарх ваш, он здорово закладывает за воротник? — спросил подполковник на всякий случай.

— Не-а, как все… Как я… нормальный мужик. Так вы меры, стало быть, примете?

— Сейчас решим. А дорога там проходимая? «Газон» пройдет, как считаете?

— Да сушь нынче. Я и говорю, те вездеходы — часу не прошло — уж обратно покатили. Вот мы и думаем, как бы большой пожар не вышел.

— А участковый ваш, он еще не вернулся? Он-то на чем отправился? Пешком, что ли?

— Не-а, у Броньки мотоцикл. Не вертался еще.

— Скажите ему, когда вернется, пусть сразу перезвонит мне, подполковнику Симагину.

— Это если увижу. Я ж по улицам не шастаю, работа у меня. А вы сами-то чего ж? Может, надо с вертолета посмотреть, залить? Или у вас нету этой техники?

— Вот когда узнаем, что у вас там произошло, тогда и будем решать, что делать. Сейчас-то огня не видно?

— Не видать… Ну, как считаете, — степенно пробасил Лаптев.

Симагин ухмыльнулся, сделал себе пометки в блокноте и поблагодарил Лаптева за бдительность. Хотя при чем здесь именно это, и сам не понял.

Значит, не так все просто и объяснимо. Конечно, ночная бомбежка — это чушь собачья, но что-то непонятное у них определенно случилось. Да еще и самолет какой-то… Чего ему там делать? Наверное, надо сообщить в УВД, чтоб те ребята занялись, зачем же транспортной милиции в чужую епархию соваться? И при чем здесь самолет, тоже непонятно.

Но пока раздумывал на эту тему, снова зазвонил телефон.

Звонил очередной свидетель, и опять из Рассвета, Аникин Валентин Иванович, рабочий пилорамы. Ему, как быстро выяснил подполковник, никто не давал советов, куда звонить, он сам додумался. Так вот, он тоже слышал взрывы и видел армейские автомобили, которые сперва промчались в тайгу, южнее поселка, в направлении «чертова полигона», а потом, спустя час с небольшим, так же без остановки, вернулись обратно в город. И были это джипы. И никакие не зарницы освещали горизонт, а явно вздымались столбы пламени, и даже после того как военные уехали оттуда. А может, они нарочно там что-нибудь поджигали?

Симагин уточнил, оказались, все-таки не грузовые вездеходы, а именно два джипа, причем армейского образца, свидетель их близко разглядел. А на вопрос, чего он делал на улице в столь поздний час, ответил, что шел домой. Это в полночь-то? Но, с другой стороны, каким Рассветом их поселок ни называй, все равно деревня остается деревней, мало ли чем он занимался? Может, от чужой бабы домой возвращался, кому какое дело? Да и не имело это существенного значения.

Свидетель считал, что милиции надо срочно приехать, потому что перед тем как раздались взрывы, а никакая это не гроза была, над Рассветом довольно низко пролетел пассажирский самолет, не очень большой, скорей всего или «Антон», или «Як-сороковой», он сам его огни видел. Причем не один пролетел, а два их было. Сперва прошел первый, который вроде бы собирался заходить на посадку, а потом, словно догоняя его, на большой скорости, низко, почти над кронами деревьев, на бреющем прошел другой, скорей всего «МиГ», и тоже с опознавательными сигналами. Ну а дальше и начались взрывы.

Симагин, разумеется, с ходу решил уточнить, как это человек ночью темной мог увидеть и различить в небе какие-то самолеты, когда тут, рядом с собой, ни черта не разберешь?

На это Аникин ответил, что армейскую свою службу отбарабанил во Владике, то есть во Владивостоке, в батальоне аэродромного обслуживания авиачасти и всю эту когда-то грозную военную технику научился даже и не зрительно, а на слух воспринимать. Так что привычка осталась с тех молодых лет, а на свой слух он не жалуется.

Ну, грозная она нынче или нет, это еще можно поспорить, и воздушная война у них там была какая-то или нет, но факт оставался фактом: один из пролетевших над Рассветом самолетов, скорее всего, упал в тайге. И теперь только понял подполковник, почему все звонили именно в милицию на воздушном транспорте, — самолеты действительно в деле фигурировали, вот в чем незадача! Но, в конце концов, решать, ехать или нет, должна сама милиция, а не случайные ночные свидетели.

Симагин перезвонил в диспетчерскую аэропорта, чтобы узнать, не было ли каких-либо происшествий вчера в районе полуночи? Дежурный долго разбирался, а потом ответил, что как раз в это время, то есть до полуночи, ожидался прилет из Москвы правительственного «Як-40», уже велись переговоры с экипажем, но самолет так и не появился, хотя ему были даны все необходимые параметры для посадки. Даже торжественная встреча у трапа была организована, с хлебом-солью, но мероприятие так и не состоялось.

Нет, получается так, что телефонные звонки не были похмельной шуткой, а речь действительно идет о каком-то серьезном происшествии. И возможно, связанном именно с авиацией. Если и взрывы были, и столбы пламени над лесом поднимались, значит, похоже, в том районе произошла авиационная катастрофа. Плохо это, только такого ЧП и не хватало сейчас воздушной милиции, когда в городе третий уже день гостит сам главный ее начальник!