Читать книгу - "Лига перепуганных мужчин - Рекс Стаут"

– И это псевдопоэтическое «предупреждение» пришло к каждому из них уже после того, как они разъехались по домам?

– Да, через несколько дней.

– Оно сильно их поразило?

– Конечно.

– Вы знаете, конечно, что небольшой опус мистера Чапина по форме традиционен. Многие из наиболее эффективных «предупреждений» в истории, особенно древней, были написаны стихами. Что касается достоинств творения мистера Чапина, то, отдавая дань традиционности, я все же нахожу его многословным, напыщенным и удивительно неоднородным. Конечно, я не могу считаться специалистом в этой области, но вкусом я не обделен.

Не в привычках Вульфа было медлить, когда подворачивалось дело, и я посмотрел на него с недоумением, не понимая, что ему нужно, но тут же снова принялся за работу.

– Я подозревал, что во второй части налицо плагиат. Правда, прошло уже много лет с тех пор, как я читал Спенсера, но где-то в расщелинах моей памяти сохранился перечень животных… Арчи, достань мне Спенсера. Третья полка справа, у самой двери. Нет, чуть дальше, темно-синий переплет… Благодарю.

Я протянул томик Вульфу. Он начал его быстро перелистывать:

– Ага, вот тут… «Быки с огромными рогами», «Петух кичливо возвестил…», «Огромный волк подстерегал добычу…». Нет, по-видимому, где-то в другом месте, это не тот набор, который мелькает у меня в голове… Но, так или иначе, было приятно вновь повстречаться со Спенсером, даже мимоходом…

Вульф нагнулся вперед, насколько разрешало ему его дородное тело, и протянул книгу мисс Хиббард.

– Прекрасный пример переплетного искусства, советую вам взглянуть.

Она была достаточно хорошо воспитана, поэтому не могла не выполнить его просьбу. Взяв книгу, она повертела ее, глянула внутрь и погладила переплет. Тем временем Вульф снова уткнулся в бумаги, вытащенные им из бювара. Я взял томик у мисс Хиббард и вернул его на полку.

Вульф заговорил:

– Мисс Хиббард, я понимаю, что испытываю ваше терпение, прошу меня извинить. Могу ли я задать вам несколько вопросов?

– Конечно… Мне кажется…

– Извините, пожалуй, я ограничусь двумя вопросами. Первый: не застраховал ли ваш дядя недавно свою жизнь?

Она неторопливо кивнула.

– Но, мистер Вульф, это же не имеет никакого отношения к…

Вульф прервал ее:

– К всеобщей закономерности Поля Чапина. Я понимаю. Возможно, что и нет. А страховая сумма большая?

– По-видимому, очень большая.

– Деньги получите вы?

– Точно не знаю, но думаю, что да. Он пересказал мне то, что вы ему посоветовали в отношении страховки. Примерно с неделю назад он мне сообщил, что застраховался сразу в четырех компаниях. Я тогда не обратила особого внимания на его слова, так как мои мысли были заняты чем-то другим. Полагаю, что страховые деньги получим мы с Руфью.

– А не Поль Чапин?

Она посмотрела на Вульфа, открыла рот, но тут же закрыла его, затем пробормотала:

– Такая возможность не приходила мне в голову. Может быть… Не знаю.

Вульф кивнул.

– Да, сентиментальный романтик мог такое придумать… Теперь второй вопрос: почему вы обратились ко мне? Чего вы от меня хотите?

Она прямо посмотрела ему в лицо.

– Я хочу, чтобы вы отыскали доказательства вины Поля Чапина и добились того, чтобы он понес заслуженное наказание. Тогда вы назвали дяде сумму в десять тысяч долларов. Я в состоянии заплатить эту сумму. Я ненавижу Поля Чапина, причем уже много лет, потому что и я, и моя сестра Руфь любим дядю Эндрю. Он замечательный человек, бесконечно добрый. Поль Чапин отравил ему существование. А теперь… ох…

– Успокойтесь, мисс Хиббард. Вы не собираетесь поручить мне отыскать вашего дядю? Или вы не надеетесь, что он еще жив?

– Боюсь, что нет. Ох, если бы вы смогли его найти!

Ниро Вульф вздохнул и повернулся ко мне.

– Арчи, заверни, пожалуйста, бювар и верни его мисс Хиббард. Оберточная бумага и шнурочек в порядке? Вот и хорошо.

Она запротестовала:

– Но вам все это понадобится. Оставьте это у себя.

– Нет, мисс Хиббард. Я не могу взяться за ваше поручение.

Она широко раскрыла глаза.

Вульф продолжал:

– Дело находится в руках полиции и окружного прокурора, так что я буду связан по рукам и ногам, я буду беспомощен. Мне остается пожелать вам всего лучшего.

Она наконец обрела дар речи.

– Глупости! Вы не можете говорить это серьезно. Я же вам все рассказала… Вы задали мне вопросы, и я на них отвечала… Выдвинутая вами причина, никакая не причина…

Вульф остановил ее, погрозив пальцем. Голос его зазвучал совсем иначе, хотя он его ни на йоту не повысил, и меня всегда огорчало, что я не понимаю, как это у него получается.

– Прошу вас, мисс Хиббард. Я сказал «нет» и привел свои доводы. Возьмите свой пакет у мистера Гудвина.

Ниро Вульф встал с кресла, что было – хотя она и не знала этого – небывалой вежливостью. Она тоже поднялась, взяла у меня пакет, причем выглядела чертовски взбешенной. Но ей было ясно, что она скорее беспомощна, чем взбешена, и прежде чем уйти, Эвелин снова обратилась к нему:

– Но неужели вы не видите… Что же мне делать?

– Я могу предложить только одно: если полиция не добьется успеха, приходите ко мне в следующую среду.

– Но это еще целых четыре дня!

– Сожалею. До свидания, мисс Хиббард.

Я пошел выпустить ее из дома и уверяю вас, она полностью забыла о своих ресницах.

Когда я возвратился в кабинет, Вульф сидел с весьма самодовольным выражением. Подбородок у него был задран, и он рисовал какие-то кружочки на ручке кресла.

Я остановился возле стола и сказал:

– Эта девушка вне себя от негодования… лишь немногим меньше, чем я.

Он пробормотал:

– Арчи, прошу тебя, не мешайте мне.

– Хорошо, сэр. Разве я посмею? Трюк был удачен, а трюкачество в глазах некоторых людей считается чуть ли не добродетелью. Только вы не подумали о том, что благодаря вашим штучкам мы так и остаемся «ввергнутыми в пучину прозябания»… Если не ошибаюсь, это Спенсер.

– Арчи, предупреждаю, что в один прекрасный день мое терпение может лопнуть. Я весьма сожалею, что мне пришлось быть таким грубым с мисс Хиббард. Но мне было необходимо от нее отделаться без промедления. Мы должны провернуть массу дел.

– Прекрасно. И если я смогу вам помочь…

– Можешь. Возьми, пожалуйста, блокнот и запиши текст телеграммы.

Я сел за стол. Я оказался не в состоянии предугадать ход мыслей Вульфа, и это, как всегда, раздражало меня.