Читать книгу - "Самое справедливое убийство - Ольга Баскова"

Вызванный Станиславом Михайловичем графолог сличал подписи Клемма на завещании и документе, который Киселев принес с места ее работы.

— Явная подделка, — заметил он, указав на завещание.

— Значит, хорошая подделка, — улыбнулся Киселев. — По мне, так они ничем не различаются. Вы прямо волшебники, если умудряетесь что-то увидеть.

— Могу кое-чему научить, — рассмеялся специалист, протягивая оперативнику чистый лист бумаги. — Кто тут у вас мастер по подделыванию?

— Это вы милиционеров спрашиваете? — рассмеялся Константин.

Графолог усмехнулся:

— Каждый в своей жизни хоть играючи пытался скопировать чью-либо подпись.

— Каюсь, — Павел шутливо схватился за голову, — я как раз один из тех: подделывал подпись классного руководителя, когда собственноручно ставил себе отличные оценки по поведению.

— Вот и отлично, — констатировал специалист и обратился к Скворцову: — Распишитесь.

Константин поставил автограф на листе бумаги.

— А теперь ваша очередь, — мужчина передал лист Киселеву, — подделайте.

Оперативник трудился несколько секунд.

— Ну, Пашка, даешь! — восхищенно протянул приятель. — И не отличишь. Слушай, мне с тобой теперь страшно работать.

Графолог взял в руки лист.

— Хорошая работа, — похвалил он Киселева. — Теперь приступим к разоблачению. Сколько времени вы потратили на автограф?

— Не более двух секунд, — отчеканил Константин.

— А сколько ушло на подделку?

— Секунд девять-десять, — ответил Павел.

— И что из этого следует? — поинтересовался мужчина. — А из этого следует, что вы орудовали неуверенно, а ваша неуверенность обязательно отразится на бумаге. Вот, пожалуйста, первая погрешность, — он указал на букву «С». Хозяин подписи, прежде чем начертать ее, некоторое время задерживает ручку в верхней точке, и получается крохотное жирное пятнышко. Видите?

Оперативники кивнули.

— Это первое. Есть также второе, третье и четвертое. Самая простая работа — рассмотреть росчерк под микроскопом. У оригинала будет сплошная линия, а у подделки — прерывистая: преступнику ведь нужно провести ее под определенным углом. Первая буква подделки фамилии Клемма сплошь прерывистая, как и росчерк в конце. И это не все. Есть огрехи, действительно не заметные непрофессиональному глазу.

Сыщики с восхищением смотрели на графолога.

— Вы нам очень помогли, — Константин пожал ему руку, — что ж, потребуем отчет у Светланы Ивановны Биленко.

— И довольно строго потребуем, — согласился Павел. — Петька кое-что узнал об этой дамочке. Угадай, как ее девичья фамилия?

— Не томи, — отмахнулся Скворцов.

— По-моему, не так уж и трудно сообразить, — улыбнулся оперативник. — В девичестве наша Биленко — Корниец Светлана Ивановна, родная сестричка покойного Анатолия Ивановича.

— Обалдеть! — присвистнул приятель.

— И это еще не все! — с пафосом произнес Киселев. — Петька по моей просьбе копнул глубже. Я задумался: «К чему какой-то Биленко, пусть она и бывшая Корниец, брать на себя такую ответственность, как подделка документа для какой-то Белозеровой?» Прохоров раскрутил и этот вопрос. Представь себе, фамилия матери Корнийца в девичестве — Белозерова, то есть она приходится родной сестрой мужу врача, который два года назад развелся с нашей подозреваемой докторшей (на развод подавала дама по причине хронического алкоголизма супруга, в свое время тоже неплохого врача) и прошлой зимой, будучи мертвецки пьяным, возвращаясь с работы, поскользнулся, потерял сознание и замерз в детском парке.

— Обалдеть! — повторил Константин.