Читать книгу - "Медовый месяц в улье - Дороти Ли Сэйерс"

– Он выглядел как обычно?

– Да, сэр. Но только мы повздорили, и он слегка разошелся. Когда мы закончили разговор, он закрыл и запер окно. Я проверил обе двери – они были заперты. Тогда я ушел.

– Вы не входили в дом?

– Нет, сэр.

– И в 9:15 вы оставили его живым и здоровым?

– Да, сэр.

– Очень хорошо.

Джо Селлон хотел было уйти, но среди присяжных поднялся мрачный человек, которого Бантер повстречал в пабе.

– Мистер Перкинс, мы хотели бы спросить свидетеля, о чем он повздорил с покойным.

– Вы слышали, – сказал коронер, слегка смутившись. – Присяжные желают знать причину вашей ссоры с покойным.

– Да, сэр. Покойный угрожал заявить на меня за нарушение долга.

– А! – отвечал коронер. – Что ж, мы здесь не для того, чтобы проверять ваше служебное соответствие. Ведь это он угрожал вам, а не вы ему?

– Верно, сэр, хотя я признаю, что разозлился и резко ему отвечал.

– Понимаю. В ту ночь вы не возвращались к его дому?

– Нет, сэр.

– Очень хорошо. Достаточно. Суперинтендант Кирк.

Небольшой всплеск эмоций, вызванный показаниями Селлона, разбился о неколебимое бесстрастие мистера Кирка, который очень медленно и в мельчайших подробностях описал расположение комнат в доме, характер запоров на дверях и окнах и то, как трудно было установить факты из-за беспорядка, вызванного (совершенно неожиданно, но очень некстати) прибытием новых обитателей. Следующим свидетелем была Марта Раддл. Она пребывала в сильном волнении и очень стремилась помочь правосудию. Это стремление ее и погубило.

– …до того ошарашена, – говорила миссис Раддл, – что пальцем ткни – я там же бы и грохнулась. Приехали среди ночи, так сказать, а машина до того громадная, отродясь таких не видала, разве только в кино, божечки, что? Говорю, сперва не по верила ему, сэр, да и кто бы поверил-то, говорю же, вылитые артисты, извиняюсь, еще б я не обшиблась, ведь автомобиль-то страх какой, а леди в шубе, а у джентльмена в глазу стекло, как у Ральфа Линна[210], а больше ничего и не разглядеть в такой…

Питер обратил монокль на свидетельницу c таким свирепым изумлением, что хихиканье переросло в громкий смех.

– Будьте любезны отвечать на вопрос, – досадливо сказал мистер Перкинс. – Вы удивились, услышав, что дом продан. Пожалуйста, опишите, в каком со стоянии вы нашли дом.

Из вороха не относящихся к делу сведений коронер выудил факт, что постель была застелена, на столе находились остатки ужина, а дверь в погреб стояла распахнутой настежь. С усталым вздохом (потому что был сильно простужен и мечтал скорей закончить и добраться до дому) он спросил свидетельницу о событиях позапрошлой среды.

– А как же, видела я Джо Селлона, – сказала миссис Раддл. – Не полицейский, а загляденье – такими словами ругался, что приличной женщине слушать-то совестно, оно и понятно, что мистер Ноукс захлопнул окно у него перед носом…

– Вы видели, как он это сделал?

– Да вот как вас вижу, так и видела. Стоял там, в руке подсвечник, что ж его не видеть-то, и смеялся, аж чуть не лопнул, еще бы – Джо Селлон до того потешный был. Я себе и говорю – хороша из тебя полиция, Джо, а я и раньше это знала, ведь без меня ты бы нипочем не дознался, кто покрал курей у мисс Твиттертон…

– Мы сейчас расследуем не это, – начал коронер. Но тут вновь поднялся мрачный присяжный и сказал:

– Жюри присяжных хотело бы знать, слышала ли свидетельница, из-за чего была ссора.

– Слыхала, – ответила свидетельница, не дожидаясь реплики коронера. – Из-за жены евонной, вот из-за чего, а я так скажу…

– Из-за чьей жены? – спросил коронер. Зал зашелестел в предвкушении.

– Джо, конечно. “Что ты с моей женой сделал, старый мерзавец?!” – он кричал и еще прибавил пару слов, об которые я язык марать не стану.

– Это ложь, сэр! – взвился Джо Селлон.

– Ну-ну, Джо, – сказал Кирк.

– Мы вас выслушаем сию минуту, – сказал мистер Перкинс. – Итак, миссис Раддл, вы уверены, что слышали эти слова?

– Скверные слова, сэр?

– Слова “что ты сделал с моей женой?”.

– А, это – это я слыхала, сэр.

– А какие-либо угрозы?

– Н-нет, сэр, – с сожалением сказала миссис Раддл, – только то, что мистеру Ноуксу гореть в нехорошем месте, сэр.

– Очень хорошо. Говорилось ли о том, каким образом он туда попадет?

– Сэр?

– Упоминалась ли смерть или убийство?

– Сама не слыхала, сэр, но ни капельки б не удивилась, если б он сказал, что убьет мистера Ноукса. Ни капельки.

– Но на самом деле вы ничего подобного не слышали?

– Нет, не скажу, чтобы слыхала.

– И когда мистер Ноукс закрыл окно, он был жив и здоров?

– Да, сэр.

Кирк перегнулся через стол и зашептал что-то коронеру, после чего тот спросил:

– А дальше вы что-нибудь слышали?

– Не хотела я дальше ничего слышать, сэр. Только слышала, как Джо Селлон лупит в дверь.

– Вы слышали, как мистер Ноукс его впустил?

– Впустил?! – вскричала миссис Раддл. – Это зачем же мистеру Ноуксу его впускать? Мистер Ноукс нипочем не впустил бы никого, кто крыл бы его такими словами. Он страсть боязливый был, мистер-то Ноукс.

– Понятно. На следующее утро вы пришли к дому и вам никто не ответил?

– Так. Я и говорю себе: мистер Ноукс-то небось в Броксфорд уехал…

– Да, вы нам это уже говорили. И несмотря на то что накануне вечером вы слышали ужасную ссору, вам не пришло в голову, что с мистером Ноуксом могло что-нибудь случиться?

– Да нет, не пришло. Я решила, он в Броксфорд поехал, он туда частенько…

– Именно. И пока мистера Ноукса не нашли мертвым, вы не думали про эту ссору и не придавали ей значения, правда?

– Да пока до меня не дошло, что он, должно, помер до половины десятого.

– Откуда вы это знаете?

Миссис Раддл принялась чрезвычайно многословно излагать историю с радиоприемником. Питер Уимзи написал несколько строчек на клочке бумаги, сложил его и отдал Кирку. Тот кивнул и передал листок коронеру, который, дождавшись окончания истории, спросил:

– Мистер Ноукс торговал радиодеталями?

– Да, сэр.

– Если бы приемник сломался, он смог бы его починить?