Читать книгу - "Девять граммов дури - Андрей Дышев"

А «чудная баба» тем временем заверяла Кораблина, что работа по приобретению квартир на Фрунзенской набережной идет полным ходом и она скоро передаст ему документы. Кораблин, вдохновленный примером Стрельчука, которого считал очень неглупым бизнесменом, решил последовать его примеру. «На хрена Игнату столько квартир? – думал Кораблин. – Не для себя и не для своей родни он их покупает. Значит, хочет наварить на них большие бабки. У него завидное чутье. Он знает, что через год или два эти квартиры у него с руками оторвут за двойную цену».

Он взял в долг у знакомых банкиров и позвонил Титовой.

– Милая Елена Георгиевна! – нестандартно обратился он к ней. – Как я, наверное, вам надоел. Но обстоятельства сложились таким образом, что мне срочно понадобились еще две квартиры. Трехкомнатные! И опять там же – на Фрунзенской набережной.

Трудно передать словами чувства, которые в этот момент испытала Титова. Огромные суммы, которые сыпались ей на голову, и безнаказанность кружили ей голову. Титова уже не знала, как играть, какой выбрать тон в общении с этим бездонным денежным мешком. И, главное, какие виртуальные квартиры предложить ему. Спустя несколько часов Титова заочно "продала" Кораблину две квартиры, которые два года назад лично оформляла на имя Стукова. И затребовала за них… сто тысяч долларов!

Она даже сама испугалась такой суммы. Но Кораблин, по-видимому, был к этому готов.

– О'кей! – сказал он. – Заметано. Я беру!

Титова уже не могла остановиться. Жадность затуманила ее мозги. Получив в присутствии Нечипоренко сто тысяч, еще не сложив все пачки купюр в "дипломат", она сделала то, чего не делала по отношению к Кораблину ни разу.

– Сергей Яковлевич! Есть роскошная квартира на Большой Никитской. Семьдесят тысяч. Это почти что даром.

Наверное, Титова перешагнула некий барьер здравомыслия, и теперь она вытряхивала деньги из Кораблина с невозмутимым спокойствием, не оглядываясь и не задумываясь о последствиях. Квартира на Никитской существовала в действительности, и в большой шестикомнатной коммуналке проживала одна-единственная старушка. Но этот лакомый кусок был недосягаем ни для Титовой, ни для других риелторов, ибо решением Московского правительства все операции с этим домом были запрещены. Кораблин, разумеется, об этом решении не знал и знать не мог, ибо уже давно перестал проверять Титову, испытывая к ней невероятное, нереальное доверие.

Неделю спустя он отсчитал ей еще семьдесят тысяч долларов.