Читать книгу - "Кэлтон Норт, или как я устал от призраков - Дмитрий Игоревич Борисов"

–Я смотрел в окно с биноклем. Иногда, я приходил, и смотрел за Мейси, не так много она показывалась в окне, но иногда подходила, то так посмотреть, то рядом пройдется. Мне этого было достаточно, особенно если она прошла мимо в лифчике.

–Был бы живой, то врезал бы ему. Несколько раз бы врезал, много раз по несколько раз,– говорил раздраженный Фин.

–И вот, сижу я в кутах, смотрю в окно. Мейси не видно, да и свет такой приглушенный был, словно от ночника.

–Когда я уходил, Мейси заснула, я включил ночник, и закрыл их.

–И из подъезда вышел Финиас, он постоял немного у подъезда, потом сел в машину. И там тоже некоторое время сидел. Не двигался. Потом смотрю, сзади идет человек, в капюшоне. Подошел к машине, постучал в окно, но как-то странно, он так голову все наклонял, словно не хотел, что бы его видели. И потом, когда Финиас открыл окно, я услышал немного громкий щелчок, видимо стрелял как то с глушением звука. Я сразу не понял, что произошло, смотрел как этот человек в капюшоне быстро уходит за угол, и через минуту, оттуда выехала машина, и вот от её света фар, я увидел, ну в общем, я увидел, что Финиасу в голову он выстрелил. Подходить забоялся, некоторое время сидел, и никак не мог решиться подойти. Потом и вовсе подумал, что это судьба, и наконец-то мы с Мейси…

–Примерно все так и было. Самого выстрела я не помню, да и не мог я его запомнить. Но я действительно немного постоял, подышал воздухом, сел в машину, и не сразу её завел, на окне что-то было, толи краски немного, толи грязи, я так и не разглядел. Подумал, завтра разберусь, но только собрался заводить машину, смотрю в зеркале, кто-то идет. Постучал в окно, и лица не вижу, и как то странно ворочается, словно нервный, или действительно, не хотел, что бы я его видел. Но только я открыл окно, ну и в общем ты знаешь. Все это ты знаешь, я тебе это говорил.

Все это, Финиас снова повторил Кэлтону, пока Флекс снова начал говорить о судьбе, и о счастливой будущей жизни с Мейси, о которой она конечно же, пока не подозревает.

–Машина. Что за машина была?– спросил Кэлтон Флекса.

–Номера я не запомнил, не до них было, я о них и не подумал, конечно если бы знал…

–Что за машина?!– не вытерпел Кэлтон. Он определенно был немного зол и расстроен.

–Джоди черная, но какая именно я не знаю, я в машинах не очень разбираюсь, только логотипы и знаю. Но она была вроде джипа, большая такая.

Кэлтон вышел из машины, и направился в дом.

–Ты куда?– крикнул Фин.

–Не оставлять же ему все, что мы купили.

–Ты так просто пойдешь все и заберешь?

–Да.

Кэлтон неизвестно почему, и для него это было в некоторой степени в новинку, шел без особого страха и подстраховки, словно бы и не боялся этого Флекса, и того, что он может на него накинуться, ну или опознать его позже. Он даже не взял с собой просителей, для разведки спереди.

Он взял запасной ключ, который положил туда же, где его и взял, и вошел в квартиру, где не коленях сидел Флекс, и смотря в потолок, ожидал ответа от странника. Несмотря на уверенность, Кэлтон все равно был в перчатках, но не по той причине, что все старался сделать тихо, и без следов, видимо просто их одел на автомате.

Он начал открывать аппаратуру в тех местах, где она была спрятана, и складывал все в сумку, делал он все быстро, но опять же, не из-за страха. Флекс смотрел уже на него, но с не меньшим удивлением, когда услышал якобы Странника.

–Брикс? Ты со Странником?– спросил Флекс тихо,– я думал, ты всего лишь персонаж мультика.

Кэлтон обернулся, и смотрел несколько секунд на Флекса.

–Помолчи, или ударю тебе этой рукой, как там её?

–Рукой духов,– помог Флекс.

–Да, будет у тебя фингал духов,– Кэлтон был сдержан. Словно он не испытывал злость.

Вскоре пришел и сам Финиас. Он смотрел, как Кэлтон собирает все свои вещи в сумку, и Флекс ничего не понимая, просто смотрит на Кэлтона.

–Ударь его Кэлтон. Прошу тебя, врежь ему от меня!– сказал Фин.

Кэлтон ничего не отвечая, пошел к выходу, и у самой двери обернулся.

–Странник прощает тебя Флекс. Никому не говори о том, что было, ни об этом разговоре, ни обо мне. И… пожалуйста, никому не причиняй вреда, или Странник снова придет к тебе, но назовет себя Монком. И прячь запасной ключ надежнее.

Кэлтон сказал это, даже с какой-то жалостью, без криков, и эмоций, и просто бросил перед ним запасной ключ, после чего просто вышел из квартиры, да и из дома. И сел в машину, положив сумку в багажник. За ним следом шел и Финиас:

–Почему ты его не ударил Кэл? Доставил бы мне массу удовольствия.

–Зачем Фин? Зачем его бить? Он больной человек, не псих, и не извращенец, он просто болен. Его лечить нужно, или жалеть, ни никак не бить. Вот из-за того, что его лупили в детстве, издевались и шутили, и все из-за того, что он глупый, или не такой как все, мы видим его— человека, который в ужасе от своей настоящей жизни, выдумал свою собственную жизнь, и в ней живет. Мы видели куклу, но мы не видели через сколько слез и страдании он пришел к этому. Кошки у него не спроста Фин, только они его не обижают. И хорошо, что он их любит, а не вымещает злобу. Может не все потеряно, и я не хочу поступать с ним, как поступил со мной Странник, не хочу добивать добитого, его пожалеть нужно, Фин, пожалеть.

Кэлтон замолчал, и все замолчали. Что-то в его словах было, он думали о Флексе как об извращенце, им и в голову не приходило, что он может и не виноват в том, кто он есть. И слова Кэлтона, отчасти пробудили во всех просителях, небольшое презрение к самим себе.

Как бы странно все это не звучало, но во Флексе, Кэлтон увидел себя. Не извращенца, или человека который живет двумя жизнями, а скорее всеми одинокого и всеми презираемого. Вероятно, детство у Флекса было тяжелым, он был не таким как все, а дети жестокие, потому что для них что-то не нормальное— это уродство. Конечно, не дети виноваты в таком своем суждении, поступки детей— это увиденное у родителей, а если и не увиденное, то именно родитель должен следить, что бы его ребенок, не был жестоким к тем, кто от него отличается.

Да и люди, уже взрослые люди, разве все относятся нормально к человеку, который болен? Нет, пожалуй, проще посмеяться, поиздеваться, ведь так веселее. Так было и у Флекса, так было и Кэлтона. Первое время, Кэлтон пытался общаться с людьми, и они из вежливости относились к нему нормально, и с уважением, но вскоре начались слухи за спиной, которые потом перерастали в шутки. После того как он, прекратил куда-то выбираться с коллегами, и не потому что не хотел, просто не мог. Боль становилась сильнее, она не стояла на месте, Кэлтон не мог противоречить ей. Тогда то и началось к нему соответствующие отношение, в компаниях он становился мальчиком для битья и шуток. Тогда он и решил, уйти от общественной жизни, и стал тем, кем он стал. И беда в том, что он не гордился, и не был счастлив в такой жизни, и увидев во Флексе причины его безумия, увидев то, что он пострадал от самого страшного на свете зверя— человека, он не смог не посочувствовать ему.