Читать книгу - "Идол прошедшего времени - Ирина Арбенина"

— Ну что?

Когда Миха вернулся из Корыстова, все тревожно уставились на посланца.

Миха только молча пожал плечами.

— Что они сказали-то хоть?

— Ничего.

— Придут или не придут?

— На ромашке погадай…

— То есть?

— Послушали меня — и промолчали.

— Ну что ж… Остается одно — надеяться на свои силы!

— То есть, проще говоря, не остается ничего.

— Верно, какие уж у нас силы…

И все посмотрели на часы.

«Хаммер» появился ровно в одиннадцать. Как и было обещано…

Темноту разрезал свет фар. Кроме джипа, было еще две машины…

И все было, как в кино: свет фар безжалостно бил в лицо залегшим в траве — во рву, окружающем городище! — археологам.

— Блин, как гестапо… — прокомментировал Миха.

— Может, встанем во весь рост?

— Как на расстреле?

— Встанем и пойдем в атаку!

— Нет уж, лучше полежим.

Лучи от прожектора, установленного на крыше джипа, шарили по траве, разбивали темноту, заливая ярким, безжалостным светом пространство между палатками. Шарили и шарили…

— Сейчас и до нас доберется, — шепотом произнес кто-то.

И все затихли.

В наступившей тишине лишь слышно было, как переругивались прибывшие на джипе парни.

И вдруг к этой ругани и ночной тишине прибавился новый звук…

— Тарахтенье какое-то… — первым заметил Миха.

— Тарахтенье? Да это, можно сказать, гул, а не тарахтенье!

— Гул и рев! — поддержал Корридов. — Откуда это?

— Да со стороны Корыстова, кажется…

— Неужели трактор?

Это и в самом деле был трактор. Очевидно, тот самый — производства Балашихинского бронетанкового завода…

Потому что он появился и бесстрашно, пуленепробиваемо, лоб в лоб, встал против «Хаммера»!

— Прямо как «тигр» и «Т-34» на Курской дуге… — заметил кто-то.

Некоторое время джип и трактор так и стояли друг против друга — как два упрямых барана на узкой тропе.

И вдруг «Хаммер» подал назад.

Развернулся…

И уехал.

А за ним и другие две машины.

— Уехали… — первым произнес Миха.

— Уехали, — все еще не веря собственным глазам, подтвердил Владислав Сергеевич.

— Ур-ра-а! — заорали остальные. — Они уехали!

— Вот уж не верил, что у нас получится, — удивленно произнес Корридов.

— А я и сейчас не верю, что такие бандюки — и ретировались! — заметил Миха. — Неужели трактора испугались?

— Шуму они испугались, — ответил Дамиан. — Они, конечно, крутые, но не убивать же им целую деревню!

— Целую деревню? — Кленский оглянулся и с удивлением обнаружил, что ночная темнота за его спиной озарена многочисленными огнями переносных электрических фонарей.

— Да тут и в самом деле, кажется, вся деревня собралась…

— Сколько народу на помощь привалило! — восхитился Миха.

— Смотрите, даже белый «Москвич» здесь… — заметила Зина.

— Ура! Бандиты корыстовцев испугались! — радостно завопили спасенные археологи.

Это и правда были доблестные корыстовские огородники, забывшие о глубоких ментальных различиях, разделяющих как пропасть копателей огородов и копателей древностей.

Лучи света от корыстовских фонарей перекрещивались, как светящиеся клинки джедаев в «Звездных войнах»… А дробовики, прежде направленные на защиту помидоров, теперь со всей очевидностью угрожали расхитителям археологических раритетов, очень кстати давших деру.

— Просто «дубина народной войны», — вздохнул Корридов. — Надеюсь, мы без потерь?

И археологи стали оглядывать друг друга.

— Да, кажется, все живы… И даже не ранены!

— А где Вера Максимовна? — вдруг воскликнул Корридов.

Китаевой нигде не было.

— Может, бандиты захватили ее в заложницы?

— Мы бы заметили!

— Надо прочесать лес вокруг!

— Бесполезно искать в темноте, — заметил Дамиан.

— Да… Придется ждать утра… — обронил Кленский.

— Кент! Можешь хоть один раз поработать настоящей собакой? — Вениамин взял своего сенбернара за ошейник.

Но пес застенчиво потупился. Что явно означало: «Это ваши проблемы, господа! Попрошу не втягивать меня в свои сомнительные делишки…»

— Дайте ему понюхать какую-нибудь вещь, принадлежащую Вере Максимовне! — тем не менее скомандовал хозяин сенбернара Вениамин.

Девушки принесли из палатки какую-то розовую кофточку…

— Давай же, Кент! Нельзя быть таким неженкой и эгоистом. Посмотри, какой всеобщий народный подъем царит вокруг… Как все встали на борьбу… Даже бывший зэк в стороне не остался.

Но всеобщий героизм и народный подъем не произвели на Иннокентия особого впечатления.

Опять потупившись, пес отвернулся от кофточки.

— Останешься тут в лесу до конца своих дней! Не лежать тебе на диване! Все! Больше никогда! — пригрозил Вениамин. — Во всяком случае, до сентября…

Угроза, в отличие от пафосных призывов, подействовала. Кент нехотя обнюхал кофточку Китаевой. И, вдруг потянув носом воздух, так же нехотя потрусил куда-то в темноту.

Первым вслед за собакой, опережая Вениамина и остальных, побежал Корридов.

— Вера-а!

Остальные побежали за ним.

— Вера-а!

— Где вы, Вера Максимо-овна-а? — раздавались в лесу нестройные крики.

— Ау-у!

Некоторое время все плутали в темноте, светя фонариками, спотыкаясь о коряги и чертыхаясь.

И тут вдруг раздался, перекрывая это разноголосое «ау», ужасный крик…

И все бросились туда. На крик…

Сначала все увидели Корридова — с револьвером в руке… Потом ее.

Она сидела, привалившись к дереву.

Опустив низко голову — словно глубоко задумавшись. Такой тихой ее прежде никто и не видел никогда. Вечно такая активная, деятельная натура.

— Всем оставаться на местах. Не подходите! — Дамиан наклонился над неподвижным телом Китаевой, осветил фонариком ее застывшие зрачки. Прощупал пульс на безвольно мягкой руке.

— Что с ней? — шепотом спросил Владислав Сергеевич.